— Ну, знаешь… мускулы-мускулы, какие у меня мускулы? Жир растёт.
— На попе тоже жир нужен, чтобы круглая была.
— Не нужен он! Афсанэ говорила…
— Не смеши. Ты монеты пальцами гнёшь, всадника в доспехах с размаху разрубаешь, скромница нашлась. А Афсане не слушай — она всех на свой калибр меряет! А её калибр не наш! Ты — красивая!
Со старшей сестрой Ануш в таком настроении было спорить бесполезно. Кадомацу отворачивалась от зеркала, и смотрела в окно, где в черном небе, над белыми полями снега, разбросав ярко-оранжевые крылья зари, восходило удивительно маленькое солнце…
… Не только природа Коцита -вся эта кампания располагала к сравнениям в контрастах. Неопытный полководец-женщина, за пол-года завоевала больше планет, чем все учёные-переучёные мужчины. Конечно, она не хотела присваивать все заслуги себе — повстанцы почти что играли в поддавки: стратегический план Тардеша, начать захват с научной бесцветной Яншишмы, где были основные исследовательские лаборатории, атомные и ядерные арсеналы, продолжить Акбузатом с его магическими ресурсами, давал плоды — им становилось нечем воевать и нечего взрывать. После «ловушки Тыгрынкээва» на Яншишме, после катастрофы на Акбузате, обескровившей их ряды, они ни разу больше не решались на генеральное сражение, предпочитая сдать без боя пять планет из восьми (считая и Акбузат с бесцветной). Но и другая удача — страх и ужас карательный войск, отважный Тыгрынкээв — умер, побеждённый принцессой, своей смертью посеяв раздор в рядах неприятеля. Но, опять контраст — воевать, стало ещё тяжелее. Тыгрынкээв хоть придерживался амальских правил ведения войны, а оставшиеся полководцы повстанцев были кто во что горазд. Но генерал Явара тоже воевала по-своему… И природа Коцита тоже говорила своё последнее, немаленькое слово…
Своим главным оплотом мятежники выбрали три самые богатые и населённые планеты: Шульген — столицу системы, с её деньгами и заграничными связями, Диззамаль — с её верфями и оружейными заводами, и Коцит — образцовую военную базу Республики Амаль. План кампании намечал после захвата богатой топливом и ресурсами планеты Нэркес, следующий удар по промышленному Диззамалю (вернее писать Диз’Амаль, но апострофы давно не в ходу в республиканской орфографии), и лишение врага притока оружия, но на драгонария надавил Сенат, и… приказ есть приказ.
Коцит… Целая планета — одна огромная военная база. Расточительство, немыслимое в Крае Последнего рассвета, но необходимое государству призраков, широко раскинувшему меж звёзд свои границы. Сердце её — неприступная цитадель «Ледяное Озеро», иначе именуемая по имени планеты — «Коцит». Трудно было представить, что система, удерживаемая таким «кулаком», смогла восстать, но не трудно понять, почему повстанцы так успешно сопротивлялись. (Как объяснил потом Тардеш, снизойдя до союзников, с Коцита-то восстание и началось, и лишь потом его поддержал наместник). Родина талантливого Тыгрынкээва, страна солдат, страна контрастов…
Огромное, чёрное небо, (чуть-чуть синеющее днём) вверху — и поля белого снега внизу. Необозримые просторы, отданные сугробам — и тесные города-крепости, в которых даже богачи живут как в казармах, в одной комнате по трое-пятеро. Невероятное чудо — скалы, горные цепи из прозрачного, как хрусталь льда — и цепочки огненных демонов, движущихся вдоль них. И принцесса-демон — добившаяся своей цели — быть рядом с Тардешем. И Тардеш, отгородившийся от неё неожиданной стеной холодности и отчуждения… И сердце бывшей маленькой Мацуко — теперь по-настоящему горячее, но закованное в лёд молчания…
Слово «бесстрашие», привычно звучавшее вслед за именем генерала-принцессы было не просто лестью. Слухи твердили, что она и правда ничего не боялась. То, что командующий возглавляет авангард, даже теперь вошло в привычку, стало обычаем, хотя и удивляло в первые дни после смерти Мамору. Но, начав с башибузуков, она научилась ценить лёгкую пехоту, (первое, что она сделала после Дней Удаления — явилась к Азиз-паше: «Смотрите, и никто не будет вас заменять!» — тот посмотрел на неё и промолчал. Но остался в её друзьях), да к тому же, в этих самоубийственных стычках девушка разряжала то отчаяние, которое, дай она ему накопиться, бросило бы её без сил на колени перед несбыточностью своей цели жизни, стоило влюблённой демонице в очередной раз разбить свою радость об стену отчуждения, окружавшую Тардеша.
…Был первый день вторжения на Коцит. Кадомацу, высадившаяся с передовыми силами десантом (мятежники, превосходящие флот Тардеша по числу магов, вблизи крепости вполне удачно могли препятствовать открытию «связок», были в силах оставить огромный крейсер без энергии, но были бессильны перед почти невидимыми маленькими челноками, сбрасывающими крылатых демонов в верхней тропосфере) возглавила захват плацдарма для портала, и, едва дождавшись открытия «связки», оседлала коня и помчалась к передовым частям авангарда.