— Не знаю…
— Госпожа старшая колдунья, как ваши успехи?
— Заладил, «старшая колдунья» да «старшая колдунья»! У меня, между прочим, имя есть! Итак, протянули четыре «связки»: две от фальшивого портала до берега под ногами, и по одной на каждый из боковых холмов.
— Оттуда или отсюда⁈
— «Оттуда», разумеется! Ну, подружка, ну хоть ты побудь на моей стороне! Совсем замучили бедную девушку! Я им рассказываю анекдоты — а они не смеются!
— Не время сейчас смеяться. Малышка, ты отправила свой полк⁈
— М-м-м… Я хочу кое-что им сказать, поэтому пусть подождут немножечко, а потом и сама с ними уйти хотела… Мне не уходить теперь?
— Немножечко? Это сколько?
— Ну, пока Тардеш-сама отбомбится. Посмотрю и пойду!
— Дитятко малое… Потом не забудь зубы почистить и заправить постель!
— Вообще-то, это я её просил остаться, госпожа старшая колдунья…
…Это было действительно красивое зрелище — на фоне ночного неба из одной звезды раз за разом торжественно ударял голубоватый луч, оставляя после себя широкие, слабо светящиеся озерца расплавленного стекла (или всё-таки мыла?). Мамору заметил:
— Сейчас они вряд ли вздумают повторить авантюру с форсированием по-горячему.
—?!.
— Увязнут. Озеро стало глубже, а погода — холоднее.
Мацуко кивнула, но не отвела взгляда от представления.
— Кайф ловит, как Тардеш, — серебряно засмеялась Злата: — Он, небось, сейчас даже язык высунул от удовольствия.
— Я всё слышал, ведьма костлявая, — раздалось с дальнеговорника принца.
— А что, неправда⁈ У неё на лице сейчас такое выражение, будто вы, как минимум, любовью занимаетесь…
Мамору без малейшего выражения на лице обернулся, и чуть не затоптал змеюку конём. Злата заливаясь звонким смехом, виртуозно лавировала меж копытами Глупыша. Метеа потупилась и стала пунцово-красной от смущения. Не то, чтобы подруга совсем не попала в точку, но… так всё опошлить!
— Извините эту дурочку за излишне длинный язык, — раздался его голос с луки седла брата, когда тот вернулся, кончив гонять ухахатывающуюся колдунью: — Она меня тоже доводит; знаете, так хочется, в конце концов, завязать её узлом, и отнести к хорошему психиатру!
— Она забывает, что у неё всё-таки ещё жив старший брат, — ответил наследник окрестностей Аматэрасу: — Я даже на богов пойду войной, если они попробуют её обидеть, не то что, на какое-то (он огляделся, слышит ли Злата) — пресмыкающееся!
Младшая сестра с осуждением посмотрела на Мамору: да как он посмел отвечать на эти слова, ведь они были только для неё!
Старший брат по-своему истолковал этот взгляд:
— Прости. Я забыл, что вы подруги…
Она улыбнулась, и, оглянувшись, коснулась его руки на луке седла:
— Спасибо. Это ничего, спасибо, что ты такой.
— Малышка… Потом поговорим.
Идиллию нарушил опять голос Тардеша:
— Знаете, а ведь есть способ победить эту телепортацию: давайте расширим озеро! И пусть он телепортируется куда пожелает — по колено в лаве стоять некомфортно. Кстати, накачиваюсь для последнего, будьте готовы.
Брат-принц посмотрел на сестру-принцессу и вдруг сказал:
— Кстати, о «кстати» — тебе бы не удалось сбросить их в озеро. Электроразрядники бы парализовали вас, а мечи бы изрубили в куски. Ты же столько времени проводила с «войсками нового строя», неужели подзабыла?
Метеа не сразу поняла, к чему так резко сменилась тема разговора:
— Мы электроразрядники разглядели в самый последний момент — они вылезли грязные, как болотные демоны, все в мыле, — сказала она твёрдо, не повышая голоса.
— Плохо…
— Так, госпожа ведьма специально для вас, смотрите и наслаждайтесь, даю полную мощность!
— «Госпожа ведьма»"? — улыбнулся Мамору.
— Ну, понимаешь…
Рожденный в Танабата
С неба ударил необычайно яркий, немыслимой красоты столб света. Пройдя разбежавшиеся кругами тучи, он опутался плетёной сеткой молний, ударившись о землю — поднял прозрачную вуаль пара и витые косы струй белого дыма. По земле прокатился гул — кони всхрапнули, свет погас… но на этом всё не закончилось. Вдруг раздался оглушительный удар, аж заложило уши, будто кто сломал огромную доску, озеро захрипело, и… зажурчало, тягучим звуком прорвавшегося в гулкие трубы ручья. Тряхнуло ещё раз — не так сильно, как при бомбардировке, но неприятно, а потом мощный толчок, волна, прошедшая по земле со звуком лопнувшего барабана! Их всех чуть не скинуло с лошадей, а в центре озера вспухли и, во внезапно наступившей тьме, один за другим лопнули, с металлическим звоном, огромные пузыри. Хвост торчащего на границе видимости самолёта качнулся и скрылся под гладью…