Народу на деревенской улице прибавилось. Пока разговаривали с Бурмакиным, к калиткам повыходили женщины, смотрели на приезжих. Ветер доносил запах навоза, дыма из труб. Было так тихо, что слышались шаги людей, идущих к машине. И неудивительно, что в этой тишине даже негромко сказанное слово услышали все. Оно донеслось от газика. Там, на подножке, рядом с шофером, сидел незнакомый паренек в очках, одетый по-городскому — в костюме и при галстуке. В руках он держал ремешок фотоаппарата. Аппарат качался у самой земли, как маятник.
— Ерунда! — Это слово и сказал незнакомец. — Эти разговоры — ерунда.
— С кем имею честь? — шутливо спросил Зуев.
— Фимка Кекеш, из райцентра. Каждой бочке затычка, — сказал шофер. — Надо же, в такую даль притащился!
— А вам завидно? Я мешаю? — Фотоаппарат взметнулся вверх, следуя за рукой вставшего, Кекеша. Парень оказался худым и долговязым. Быстрым движением поправил очки, криво сидевшие на носу; одно из стекол было разбито, и это придавало лицу Кекеша глуповатый вид. — Смейтесь сколько угодно. Но я все-таки первым прибыл сюда.
— Фимка у нас чумовой, — вполголоса пояснил военкоматчик. — Электромонтер он, а возомнил себя писателем. Непорядки ищет, пишет в область, в Москву. Только путает все. Его в районной газете на пушечный выстрел к дверям не подпускают.
— Язвите про меня? — поинтересовался Кекеш. — Не слушайте, товарищ полковник, — обратился он к Зуеву. — О человеке надо судить по делам. К тому же современники пристрастны. По делам надо судить.
— Попробую, — сказал Зуев. — Только уж выдавайте дела высший сорт.
— Мне это нетрудно.
— Ну-ну!
— А как насчет славы? Сочтемся? — Губы Кекеша вытянулись в улыбку, глаз за разбитым стеклом очков сощурился, подмигнул. — Ладно, скажу. Из уважения к центральной прессе. Место падения самолета, на которое указывает Бурмакин, совпадает с тем, что определено мной. По ряду наблюдений. Это пункт «а». Пункт «б» — летчик похоронен в металлической обшивке самолета. Стало быть, для дальнейших поисков нужны саперы. Пункт «в»…
Зуев шагнул к Кекешу и порывисто схватил его костлявую руку:
— Ай умница! Ну что за умница парень! А мы-то, вояки… Конечно, саперов нужно, давно нужно, с миноискателями. Ну ладно, продолжай свои пункты.
— Пункт «в» — у Степки Бурмакина что-то есть, связанное с летчиком. Что — не говорит, зараза…
Потом, узнав Ефима Кекеша ближе, Алексей понял, что судьба свела его еще с одним Зуевым, человеком столь же настойчивым, любопытным, ищущим, но более страстным, ершистым. Зуев должен был найти, Кекеш — найти во что бы то ни стало. Он моментально включился как равноправный член в маленькую поисковую группу, хотя, как оказалось, давно уже разведывал могилу сам и дал себе слово не говорить об этом никому, пока дело не будет сделано. Та же логика, что и у Зуева, привела его в Займище. Только добрался он сюда одному ему ведомым путем — сначала на попутной полуторке, а дальше — на пароме. И проселками, используя велосипед, который стоял сейчас, запыленный, у изгороди. С Бурмакиным Кекеш успел проговорить целый час. Толковал и еще кое с кем из деревни. Действительно, старший Бурмакин знал Полозовых, и, перед тем как стал путаться с немцами, их часто видели вместе. Хоронить летчика братья его не взяли, но он пошел на место падения самолета вроде по пути к родичам, в другую деревню. То ли для отвода глаз, то ли случайно, он взял с собой сына. Но что тот видел? Только ли лопаты, измазанные глиной, и ободранный фюзеляж обгорелого самолета? Кекеш долго выпытывал, как выглядел самолет, что было вокруг. Младший Бурмакин на эти вопросы отвечал нехотя, а Кекеш наседал, ему очень хотелось найти какую-нибудь вещь, принадлежавшую герою. Мог же тот выбросить что-нибудь из огня на землю, или просто могло что-то остаться, не сгореть.
— Так ведь самолет упал, когда летчик был уже убит, — сказал военкоматчик.
— Ничего подобного! — Кекеш недовольно обернулся. — Он посадил самолет по всем правилам. Тяжелораненый. А поляна — пятачок. Он наверняка мог что-нибудь выбросить — документы, пистолет, ну, не знаю что.
— Мог ли?
— Мог!
— Ладно, ребята, — сказал Зуев. — Вы многого хотите. Сначала надо найти главное: где похоронен летчик.
— Ищи малое, и большое само придет в руки, — отпарировал Кекеш.
— Нет, тут с малого начинать не стоит. Но давайте еще раз поговорим с Бурмакиным. И вот еще что: нужно встретиться с председателем колхоза. Ты знаешь, где его найти, следопыт? Проводи-ка меня.
Проулком между плетнями Алексей вышел к полуразвалившейся риге. Вправо, за яблоневым садом, тянулся бурый, неровно изрытый картофельник, влево, на фоне дальнего, темно зеленевшего леса, рисовался сарай, крытый соломой, похожий на кузницу. Возле сарая грудились бороны, стояли ненужные теперь сани с задранными кверху оглоблями. Где-то негромко кудахтала курица.