— Пх...! А... А-а...
Подавившись собственным криком, юная змеелюдка безмолвно распахнула рот и закатила глаза к потолку, беспорядочно вздрагивая.
Со спины рабыни потекла дорожка тёплой крови. Проскользив по алому хвосту ламии, жидкость окропила деревянный постамент.
— Х... Хса-а-а..!
Наконец, девочка судорожно вдохнула воздух, после чего сразу же ослабла, повиснув на верёвках безвольным кулем.
Хрипло постанывая, ламия отчаянно взирала на людей, стоявших в отдалении от неё.
Однако, сквозь пелену слёз она видела лишь слегка размытые фигуры дворян и стражников, безразлично наблюдавших за обычным наказанием раба.
— Эй, паршивка! Ты что это, расслабиться удумала?!
Внезапно, тело змеелюдки вновь пронзила опаляющая боль. До крови закусив губу и выпучить глаза, ламия громко замычала, сотрясая деревянный постамент под собой.
— Уф... Мы только начали, а я что-то уже притомился... Но не волнуйся, гадина, я потерплю!
С ненавистью стиснув зубы, рабыня тихо зарыдала, уставившись покрасневшими глазами в мраморный пол.
Между тем, окинув взглядом других пленников, прижавшихся к решёткам, кудрявый дворянин прокричал.
— Запомните! Это случится с каждым зверем, оскалившим клыки на своего хозяина! Все вы - лишь ошибка природы, отпрыски грязных животных, и не более!
Проследив за тем, как большинство зверолюдов отвернулись или опустили головы, аристократ презрительно усмехнулся.
— Вонючие уроды... Что ж. Моя дорогая, ты не заскучала?
В течение следующих десяти-пятнадцати минут, молодой человек продолжал выхлёстывать ламию, изредка прерываясь на новые нравоучения.
Девочка изгрызла почти всю нижнюю губу, из раза в раз пытаясь сдерживать протяжный скулёж и надрывные стоны.
По всей спине рабыни топорщились вспученные полосы кожи, из которых медленно сочились небольшие потоки крови.
— Хах... Ха-ха. Фу-ух... Это куда сложнее, чем я думал. Но как же приятно!
Посмотрев на коллекционера, хмуро стоявшего неподалёку, юноша немного помахал окровавленным кнутом.
— Прекрасно успокаивает нервы... Ха-ах. Не хотите попробовать?
Криво улыбнувшись, аристократ медленно покачал головой.
— Нет? Ну что ж, мне больше достанется! Эй, падаль! Ты там уже подохнуть решила, что-ли?!
Заметив, что стоны ламии практически затихли, дворянин незамедлительно хлестнул её плетью.
Во все стороны тут же разлетелись брызги крови и мелкие ошмётки плоти, окропившие пол и деревянные опоры, уже пропитавшиеся алой влагой.
Скрутившись в рвотных спазмах, рабыня конвульсивно выблевала вязкую слюну, вперемешку с желчью и соплями.
Заливаясь слезами, девочка безостановочно тряслась от шока, обводя помещение мутноватым взором.
С нездоровыми хрипами втягивая в себя небольшие порции воздуха, змеелюдка в полубредовом состоянии дёргала изодранными кистями.
Почти весь деревянный постамент был облеплен кусочками чешуек и уже подсохшими шматками кожи.
С подрагивающего хвоста ламии потоками стекала тёмная кровь, толчками вырывавшаяся из многочисленных выбоин и разрывов в плоти девочки.
— Ха-ах... Фха-ах.
Тем временем, насквозь промокший аристократ разминал онемевшие запястья, пытаясь отдышаться.
— Пожалуй, пора передохнуть...
Раскрасневшийся юноша небрежно смахнул со лба пот и слегка пошатываясь, отошёл от рабыни.
— Когда вернусь в поместье, первым делом повышу жалованье палачу.
Устало помассировав затёкшие плечи, молодой виконт задумчиво взглянул на угрюмого коллекционера.
— Господин Катар, я готов привести данное мероприятие к кульминации.
Кое-как натянув на лицо хмурую улыбку, седеющий мужчина неохотно кивнул.
— Если таково ваше желание.
Глава 25: Маленькое истязание [ч.2] (П)
Спустя ещё несколько минут остервенелого, но крайне неумелого избиения ламии, кудрявый аристократ окончательно выдохся.
И к этому времени на рабыню не могли взглянуть без отвращения даже некоторые гости коллекционера.
Всю спину змеелюдки испещряли глубокие кровоточащие раны, а девочка лишь изредка подрагивала в болезненных конвульсиях.
Сам же молодой дворянин обливался потом и уже пошатывался от напряжения, стоя неподалёку от своей жертвы.