Тем временем, Брутал невозмутимо ожидал, пока Шиасса придёт в себя, продолжая сверлить её пронзительным взглядом.
Наконец, слабо шмыгнув носом, девушка воззрилась на юношу глазами полными слёз, обиды и непонимания.
— С-са ссто... Я... Я веть проссто... Х-хотела... Проссто... У-у-ус-с-с...
С трудом удержав подступивший к горлу ком горечи, ламия рефлекторно прикусила губу и тут же скривилась от боли.
По щекам Шиассы вновь протянулись две полоски солёной влаги, но девушка всё же пересилила себя и дрожащим голоском обратилась к герою.
— Я проссто х-хотела... Помоссь тепе... Поссему ты... Ай-яй-айс!!
Внезапно, рыжее пламя в глазах Брутала забурлило свирепым вихрем гнева, и юноша ещё сильнее скрутил красные локоны ламии.
Приблизив кричавшую девушку к своему лицу, герой могильным тоном изрёк всего одно слово.
— Ложь.
Не произнося более ни единого звука, Брутал с абсолютным безразличием отшвырнул Шиассу на грязную брусчатку и не раздумывая, отвернулся от девушки.
— Айхс! У-у-ус...
Упав на твёрдую поверхность, ламия тут же со стоном схватилась за ободранный локоть и саднящее плечо.
Некоторое время Шиасса лишь слабо всхлипывала, безвольно распластавшись на настиле из холодных камней, но уже через секунду...
— Кссср-р-ра-а-ах!!
Неожиданно, красноволосая девушка завопила столь громко, что крик услышали даже стражники, рыскавшие по всему городу в поисках убийцы.
Изо всех сил стукнув по булыжникам кулачком, ламия с отчаяньем и гневом уставилась в спину юноши.
— Пр-руталс! ПР-Р-РУТАЛ!! С-С-СТОЯТЬ!!
Разъярённая девушка буквально прорычала имя героя и не обращая внимания на жуткую слабость во всём теле, ламия на трясущихся руках поднялась с земли.
Выпрямившись во весь рост и немного пошатываясь, Шиасса с невиданной доселе уверенностью посмотрела на Брутала.
В свою очередь, юноша остановился и медленно обернувшись, пронзил девушку настолько яростным взглядом, что последняя невольно сглотнула вязкую слюну, моментально покрывшись крупными мурашками.
Всё тело ламии в одно мгновение похолодело от леденящего ужаса, но несмотря ни на что, Шиасса до скрежета сжала свои зубки и отведя взгляд от безразличного лица героя, продолжила упёрто стоять на месте.
— Ксср-р... Та... ТА, Я ВРАЛА!! Но... Но ссто м-мне осставалось?!
Истошно завопив, Шиасса более не смогла сдерживать нескончаемый поток горьких слёз и даже привычно звонкий голосок девушки задрожал от отчаянья.
— Я! Я... Всё есё м-моку... Пыть полессна тепе... Пошалуйсста... П... Прошу...
Невольно закусив губу до крови, ламия глухо всхлипнула и на последнем издыхании прошептала.
— Помоки мне...
Резко поникнув, Шиасса пустым взглядом уставилась на неровную поверхность брусчатки, не в силах более произнести ни единого слова.
На несколько мгновений в воздухе повисла неприятная, гнетущая тишина, однако, вскоре её нарушил негромкий, но уверенный голос.
— Нет.
Ответив девушке твёрдым отказом, Брутал спокойно развернулся и не обращая никакого внимания на оцепеневшую ламию, побрёл своей дорогой.
И лишь серебряное кольцо недовольно мерцало на пальце юноши, обволакивая ладонь героя тонким слоем алого пламени.
Наконец, Брутал бесшумно скрылся в темноте заброшенных районов Янскела, двигаясь к цели, известной лишь ему одному.
...
Тем временем, Шиасса продолжала безмолвно стоять во мраке пустых переулков.
Не издавая ни единого звука, девушка медленно прислонилась спиной к ближайшей стене и обвившись собственным хвостом, тихо зарыдала.
Тело ламии слабо вздрагивало в такт горестному плачу, а длинная алая конечность надёжно скрывала бледное лицо, искривлённое болью и унынием.
Шиасса изо всех сил старалась сдержаться, но глухие всхлипывания продолжали непрерывно вырываться из девушки, невзирая на её желания.
И только спустя несколько минут, судорожно сжав кулачки, ламия всё же смогла успокоиться.
Обречённо выдохнув, Шиасса крепко обняла алый хвост и зачем-то подняла правую руку на уровень глаз.
Печальный взор девушки тут же упал на внешнюю часть её ладони, где находилась едва различимая в темноте эмблема.
И хотя ныне было сложно определить, что изображено на коже ламии, она прекрасно помнила - некогда там красовалось яркое солнце, в центре которого билось рубиновое сердце.
Теперь же, на месте татуировки остался лишь уродливый шрам, буквально выжженный на ладони Шиассы.