Бежать от него. Через силу. Через скрежет зубов. Как мама учила. Только бежать некуда, вот он, каждый день перед глазами.
Когда подходит моя очередь, парень за компьютером сообщает, что файл не открывается. Просто прекрасно! Это только мне одной так «везёт» по жизни?
***
В конце воскресного богослужения в холле церкви сквозь толпу меня окликает Эрик. Останавливаюсь почти у самого выхода.
— Привет, Лия. Как себя чувствуешь? — он пробирается ближе, то и дело извиняясь перед всякими медлительными тетушками и бабушками.
— Привет. Сложная неделя выдалась. Не хочу вдаваться в подробности, — чего уж врать, если он видел меня под димедролом.
— Я тут подумал... — Он переводит взгляд с одного моего глаза на другой, странно замолкая на пару секунд. — Не хочешь сходить сегодня в кино?
— Эрик... — рассеяно ищу глазами в толпе Тима. Больше даже по привычке. Надежда умирает последней.
— Я уже получил разрешение у твоего отца, если ты об этом... Прости... — Он вытягивает вперед раскрытые ладони в извиняющемся жесте. — Прости, что перебил тебя.
— Ты что сделал? — не верю своим ушам.
— Ну, я, как джентльмен, посчитал необходимым вначале спросить у твоих родителей, учитывая твой возраст. Раньше же так делали мужчины? Надеюсь, не сердишься за это? — говорит он, поигрывая связкой ключей в руках, по очереди перебирая пальцами каждый из них.
Меня всё больше удивляет сговорчивость отца в отношении Эрика. Изучаю его лицо и молчу, пытаясь осмыслить происходящее. Он всё-таки в открытую ухаживает за мной?
А хочу ли я опять впадать в транс от его рассказов про квадрант (так и не знаю значение этого слова) денежного потока? С Тимом всегда весело, если он в хорошем настроении. Вот только поймать это настроение, будто хвост Жар-птицы, удавалось всё реже и реже в последнее время.
Не знаю, насколько решающим должен быть фактор безудержного веселья рядом с мужчиной? Можно же и комедию посмотреть, в конце концов, чтобы посмеяться. Хотя сейчас именно этого невыносимо не хватает.
— Лия, мне уже бежать за нашатырем? — Шутливо спрашивает Эрик, наблюдая мой отключившийся от реальности взгляд. — Это часть моего плана по возвращению тебя к счастливой жизни. — Улыбается, щурясь от солнца, слепящего через окно.
— А можно мне поинтересоваться, сколько ещё пунктов в этом плане? — сложно долго поддерживать зрительный контакт с Эриком, поэтому периодически разглядываю проходящих мимо людей.
— Знаешь, на каждое стрессовое переживание в жизни должно быть, как минимум, три прямо очень счастливых момента, чтобы уравновесить добро и зло.
— Гражданин Эрик, — поднимаю одну бровь, а другую хмурю и смотрю на него взглядом следователя на допросе, по крайней мере, мне так кажется, делаю паузу для большей серьезности и продолжаю, — признавайтесь, сколько пунктов в плане?
Эрик смеётся.
— Всё-то тебе расскажи. Ну дава-а-ай, соглаша-а-йся, Лия. Там такая уморительная комедия идет, — он легонько подталкивает меня локтем.
— Ладно, — сдаюсь я, и мы оба улыбаемся.
Проходя мимо детской площадки возле церкви, встречаем Олежку. Он плачет и говорит, что ещё десять минут назад видел родителей, а сейчас их нет, и машины тоже. Неужели уехали без него? И без меня, кстати. Вдруг я отказала бы Эрику? В наказание за это поехала бы на автобусе?
Мы часто кого-то подвозим до дома, и скорее всего, родители заболтались, подумали, что Олег уже сидит в машине. Что делать?
У Эрика есть мобильный телефон, но вот у моего отца его нет. Парень усаживает братишку на шею и говорит: «Пойдешь с нами в кино?» Тот только шмыгает и стеснительно кивает.
Эрик разговаривает с охранником в здании церкви, чтобы передать сообщение моим родителям, когда они опомнятся и вернутся за Олегом.
В идеальный план внесли небольшие корректировки — вместо комедийного фильма, мы пошли на мультик «Лило и Стич». Весь сеанс не могла отделаться от мысли о диком сходстве характера синего реактивного диснеевского существа с Тимом. Олежкины слезы мигом сменились детским звонким смехом на весь зал, несмотря на мои строгие шиканья.