Здесь почти ничего не изменилось, кроме девочки на ресепшн, они меняются, как костюмы на концерте Бейонсе.
О, Боже, да ведь и команда в моем отделе может оказаться совсем незнакомой. IT-шники такой народ, который не любит сидеть на месте, и сродни представителям древнейшей профессии, готовы изменить приютившей их компании-кормилице, если где-то предложат хоть чуточку больше зарплату. Никакой лояльности.
Захожу в знакомый лифт. Зеркальные золотые стены, тихая едва уловимая музыка в стиле лаундж и приятный лавандовый аромат освежителя.
Разглядываю себя. Хотя бы в первый день нужно выглядеть сногсшибательно. Сегодня меня представят, как нового начальника отдела. Я в темно-синем платье-футляре, которое отлично сочетается с моими пепельными гладкими волосами. По верхней линии лифа платья выглядывает узенький край кружев в тон. На плечах легкое кашемировое пальто цвета сафари. В ушах золото и жемчуг. Завершают образ черные лаковые туфли-лодочки на шпильках. Давно не видела себя такой. Деловой и собранной.
Уже достала свой голубенький телефончик, чтобы совсем как Люба, сделать селфи в зеркальном лифте, но вижу, что по гладкому полу с разбега скользит парень, и всё же не успевает вплыть в кабину. Двери закрываются перед его носом.
Ох, как бы я не ненавидела такие неловкие поездки вдвоем с незнакомцами, этого товарища стало жалко. На часах без пяти девять. А система учета рабочего времени стоит на каждом этаже, несмотря на основные турникеты в холле. Молодому человеку снизят квартальную премию. Нажимаю кнопку открытия дверей и впускаю щёголя.
«Благодарю», — произносит он с лёгким поклоном и улыбочкой-ухмылочкой.
Ему на тот же этаж, что и мне, раз другую кнопку не нажал.
А селфи-то хочется сделать. Потом уже будет не то: помада смажется, прическа потеряет идеальный вид, потому что не выдержу и соберу волосы в хвост. Соцсети крепко поймали меня в свои сети. На боковой панели телефона переключаюсь в беззвучный режим и делаю снимок. Но вот же блин, слышится звук затвора камеры и на фото запечатлена я и саркастичная улыбочка одним уголком губ моего попутчика. Телефон, оказывается, ещё с ночи был на беззвучном режиме, чтобы не разбудить Даню, а я, наоборот, включила его. Неловко.
Но один беглый взгляд на дисплей, и понимаю, как здорово мы смотримся с этим русым шатеном. Он в плаще цвета капучино и темно-синем костюме, который сидит на стройной фигуре, как влитой, волосы идеально уложены, его коричнево-карамельные глаза — точная копия цвета моей радужки. И у нас будто парный наряд. Мне вдруг представилось, что мы — этакая голливудская парочка, возвращаемся с красной ковровой дорожки. В общем, шок-контент удался.
Парень, как истинный джентльмен, пропускает меня первой из лифта. Пищит мой припуск на считывателе, а парень успевает отворить передо мной стеклянную дверь из лифтового холла на наш этаж. В этот момент от него веет головокружительным парфюмом. Пряным, но ненавязчивым, прохладным, без резких древесных нот, отдающим благородными травами, вроде розмарина, тимьяна, лимонной мяты и семян гвоздики (да-да, это точно они, хватает двух штучек, чтобы получился ароматный глинтвейн). Или у меня просто давно не было мужчины, и потому так обострились рецепторы? Тим часто говорил, что я могла бы стать носом парфюмерной компании, если бы родилась где-нибудь во Франции, всегда точно улавливала компоненты духов, состав блюд, даже не глядя и не пробуя их.
За считанные секунды в голове проплыли образы приморских курортных отелей, дорогих ресторанов с благоухающими террасами, коктейлей со льдом в изящных тонких фужерах, охапок ароматной зелени, завернутой в коричневую бумагу, лимонных деревьев, растущих прямо на улицах города и идеальных полупустых дорог, которые петляют вдоль утёсов.