— Ну хочешь женюсь на тебе? — От отчаяния бездумно выпаливаю я. — Это будет са-а-амый идиотский поступок в нашем возрасте... Но если тебе полегчает, валяй. Очисть совесть. Тупить так тупить. Полегчает тогда? — уже закипаю от всей этой дурости.
— Родители не позволят, — бурчит себе под нос, но сама идея ей, видимо, по нраву.
И как же меня выводит, что в девятнадцать лет она мыслит понятиями «разрешают — не разрешают». Сама ты чего хочешь? Вот что действительно важно.
— Их мнение в ЗАГСе никто не спросит. Ты совершеннолетняя. Вот прямо завтра пошли, — говорю, а самому страшно, что дело принимает такой оборот. Надеюсь, что и она испугается.
— А знаешь что? Давай, женись! — с вызовом произносит Лика.
— Ну и прекрасно! — кричу ей, люди на остановке на нас оборачиваются, Лика краснеет, но зеркалит мой тон:
— Прекрасно!
Просто сказочное предложение руки и сердца. Романтичнее и не придумать. Проклятье! Всё наперекосяк!
— Завтра в универе с документами. Поняла? И не смей чудить мне и таблетками баловаться. Слышишь? Что молчишь опять?
— Слышу! — резко отвечает она. Автобус всё не едет. — Пешком пройдусь, — не глядя на меня говорит Лика. — Не ходи за мной. Я серьезно. — И плетется чуть живая, плечи опять подтянула до самых ушей, как когда-то в средней школе, сумку зажала под мышкой и держится за её ремешок обеими руками. Словно ей не замуж предложили пойти, а подкараулили за углом и тумаков надавали.
Дома дурман спал, и до меня ещё больше дошло, что мы творим. Ну почему встретил её так рано? Почему не через пять лет, например? Ага, тогда она бы уже была замужем за блондинчиком или холёным Эриком и даже не взглянула на тебя. Может, не зря тогда провалил экзамен? Может, надо было валить отсюда куда подальше? Два идиота.
Миллион вопросов в голове. Сам ещё не знаю, кто я и чем буду заниматься. Перебиваюсь с копейки на копейку с выступлений в клубах. Еле успеваю на репы и саундчеки. А тут ещё семья.
Какая, к черту, семья? Где мы будем жить? В студенческой общаге? Так там места только иногородним предоставляют. На какие шиши? Да её отец же меня из-под земли достанет и прибьет. Какой же я безмозглый! Почему она такая вся правильная?
От злости книги летят с полок отвратительной комнаты, в которой вынужден находиться каждый день с двумя вечно ржущими братьями. Кругом носки, упаковки от чипсов, трусы, толстовки, наушники, стопки видеокассет с музыкальными клипами и фильмами, журналы «Men’s Health», гитары, педали для них, шпоры с аккордами и словами песен, комбик.[2] И провода, провода, кабели. Черт ногу сломит.
Мне её сюда привести? Родители, вероятно, прогонят Лику из дома, узнав, что мы тайно поженились.
Надо хоть своей матери рассказать.
Лика
В ЗАГСе сказали, что, если я не беременная, то зарегистрировать брак можно только через месяц после заявления. Пошли платить госпошлину. Что-то мне совсем не нравится задумчивый взгляд Тима, его нервозность. Работнице ЗАГС пришлось дважды объяснять одно и то же, потому что Тим задавал вопросы, будто и не слушал её совсем. Передумал? Жалеет? Раскаивается?
— Что такое? — спрашиваю его, пока стоим в очереди к кассе. Ведет себя, словно в туалет хочет, озирается по сторонам, то отойдёт, то вернется.
— Лика, мы не совершаем ошибку? — взял мою ладонь и легонько подбрасывает её в своей руке.
— Что? Что-то мысль об ошибке не посещала тебя в ванной, — мне становится обидно, что Тим считает брак со мной ошибкой.
— Я же ещё совсем пацан. Какой из меня муж, а? Боже, да нам по девятнадцать. Видишь здесь ещё таких щеглов? Я — нет.
Противно и горько режет осознание того, что будто принуждаю Тима жениться. Унизительно и больно.
Одно дело быть вздыхающей влюбленной парочкой, и совсем другое — жить с парнем, совершенно не готовым к семейной жизни и ограничениям, которые она влечёт.
Уж не говорю, в каком ужасе я от предстоящей реакции родителей. Сегодня утром сердце прихватило, сидела на кровати, не шелохнувшись, пока не отпустило. Они меня никогда не простят. Неправильно всё. Может, просто молчать, не рассказывать им? Тиму ведь нужна близость, а мне — успокоение совести. Главное — не залететь. Для остальных ничего внешне не поменяется. Совсем необязательно всем знать о заключении брака. Боже, словно тайная, преступная сделка: я тебе своё тело, ты мне бумажку в картонной обложке. И никакой свадьбы, никаких фотографий, романтичных моментов. Одни воспоминания, которые захочется стереть из головы.