На другой день поздно вечером Уитменов привезли домой, строжайше предупредив о «неразглашении государственной тайны», и оставили под охраной полицейских.
Утром их глазам предстала удручающая картина... Они обошли дом, молча переглядываясь, не сговариваясь, взялись за веники. Подметая пол в лаборатории, Элли заглянула под холодильник и радостно вскрикнула. Когда она выпрямилась, в руках у нее была банка с эликсиром. В тот день, когда полицейские предложили «укрыть» их в тюрьме, Элли успела выхватить банку из шкафа и сунуть ее под холодильник
Увидев в руках Элли банку с эликсиром, Тэрл бросил веник и помчался вниз. Заперев входную дверь, он бегом вернулся в лабораторию и только тогда осторожно взял из рук Элли банку...
Наскоро закончив уборку, они искупались. Закипела вода, поставленная для кофе.
— Тэ-эрл,— жалобно сказала Элли, доставая чашечки,— Я никак не могу понять, почему все так обернулось. Ведь ты хотел как лучше!
— Видишь ли, дорогая... Я допустил ошибку...
— Ошибку?! Какую?
— Углубился в чисто научную сторону проблемы — как сделать человека бессмертным. А проблемы человеческие? Разве может мечтать о бессмертии общество, где смерть от несчастного случая для многих благо, подарок судьбы?
— Непонятно...— прошептала Элли.
Аромат кофе наполнил столовую, пролился в открытое окно.
— Я многое понял за последние сутки. Там, в тюрьме. Ведь смерть — это и средство уйти от долгов, безработицы, болезней. От нелюбимых супругов и нелюбящих детей. От собственных слабостей и ошибок, наконец! А что, если в молодости, когда человеку сопутствует удача, он, не подумав о переменчивости фортуны, выпьет изрядную долю эликсира? И — затянувшаяся агония? Ненужное существование? Он не выдержит. Наложит на себя руки, а перед смертью проклянет меня.
— Тэ-эрл, как мрачно ты говоришь! — рука Элли, державшая чашечку с остывающим кофе, слегка дрожала.— Ведь есть же и много обеспеченных людей, и правительство. Неужели им не захочется бесконечно пользоваться благами?
В ответ Тэрл рассмеялся, привлек жену к себе и поцеловал:
— Дорогая моя, несмышленая! Вот здесь-то и зарыта собака! Конечно, всегда найдутся богачи, которые за несколько капель эликсира, за десять-двадцать дополнительных лет жизни, распахнут перед нами свои сейфы. Вот попомни мои слова: мы еще увидим королей и президентов, которые на тайных рандеву будут выпрашивать разрешения облизать после нас ложечку. Дополнительно — каждый из них не прочь пожить. Но жить бесконечно долго — нет, они не захотят!
— Почему-у?!
— Да они боятся будущего! Чтобы удержать власть, политики обманывают. Свои и чужие народы. Чтобы удержать богатство — богачи обманывают компаньонов и служащих. Но ведь нельзя обманывать бесконечно долго! Лжецов разоблачают и вышвыривают. Вот этого и боятся сильные мира сего. Не хотят бессмертия ни для себя, ни для обманутых ими народов. Когда политиканов проклинают после смерти — одно. А когда приговор истории, проклятия народов — в лицо? А-а?
— Так значит, твое замечательное открытие… никому не нужно?...
— А тебе? Нам? Ты будешь вечно молодой,
— Разве ты не видишь, что я уже состарилась?
— Нет. Я буду тебя любить вечно.
— Ты меня любишь?
— Я люблю тебя! Всегда, вечно. И твои морщинки. И если бы не ты, кто знает... Это и твое изобретение. Наше.
— Мы... вечно… как-то странно. Тревожно.
— Так слушай же! — голос Тэрла помимо его воли приобрел торжественность.— Сегодня мы выпьем эликсир. Будем вечно молодыми, здоровыми, сильными, красивыми…
— И еще лучше...
— Вот здесь,— Тэрл взял со стола банку,— здесь почти четыреста чайных ложечек эликсира. Это сорок тысяч лег, по двадцать тысяч лет на каждого!
Он поднес банку к губам, осторожно сделал глоток.
— О, Тэ-эрл…
— Хорошо...— Тэрл рассмеялся, встал, заходил по комнате.— Думают, овладели секретом, выкрали! Да я все помню! Помнишь, о чем мы мечтали? Теперь все сбудется! Мы объедем весь мир!
Он распахнул окно, и рука его с банкой описала полукруг, вдруг пальцы его разжались... Банка по инерции вылетела в окно и разбилась, а сам он рухнул на пол с крошечной ранкой над бровью... И тут же раздался вопль перепуганной женщины…
И зимой, и поздней осенью, и сейчас, и всегда — на могилах Тэрла Уитмена и его супруги круглый год зеленеет трава, взятая чьей-то заботливой рукой с лужайки, на которую попали тогда брызги эликсира. Говорят, эта трава бессмертна.