- Я терпеть не могу этого Ника, - сказал Джимми. - Он такое говно.
- Придержи язык, - сказала ему Донна.
Мы рассмеялись, все четверо.
Затем Донна сказала: - Идемте, банда, и бегом поднялась по ступенькам крыльца. Мы поспешили за ней.
И я всегда буду помнить, как взбежал по лестнице, ступил на темное крыльцо и подошел к двери. Когда это только происходило, я уже знал, что никогда этого не забуду. Это был один из тех моментов, когда думаешь: Лучше этого ничего не бывает.
Я был там, в ветреной, чудесной октябрьской ночи, с милой и пылкой малышкой Пегги Пэн, с моим лучшим приятелем Джимми и с Донной. Я был влюблен в Донну. Я влюблен в нее по сей день и буду любить ее до конца своих дней.
В ту ночь ей было шестнадцать, она была красивой, дерзкой, невинной, полной веселья и мести. Она сурово наказала Ника и доставила много неприятностей Элис и Олив. Теперь она собиралась позвонить в дверь самого жуткого дома, который я когда-либо видел. Мне хотелось убежать, крича. Я хотел кричать от радости. Мне хотелось обнять Донну и никогда не отпускать ее. И еще мне захотелось плакать.
Плакать, потому что все это было так страшно, великолепно и прекрасно, и потому что я знал, что это не продлится долго.
Все самые лучшие моменты в жизни именно такие. Они причиняют боль, потому что знаешь, что они останутся позади.
Но, наверное, отчасти это и делает их особенными.
- Была не была, - прошептала Донна.
Она подняла руку, чтобы постучать в дверь, но Джимми схватил ее за запястье. - Эта история про Бу и кошек, - прошептал он. - Ты все выдумала, да?
- А ты как думаешь?
- Ладно. - Он отпустил ее руку.
Она постучала в дверь.
Ничего.
Я обернулся на полпути. За кустами и деревьями переднего двора Ник и две девочки наблюдали за нами с тротуара.
Донна постучала еще раз. Затем она прошептала: - Я действительно думаю, что здесь больше никто не живет.
- Надеюсь, что нет, - прошептал я.
Донна протянула руку и потянула дверь. Она распахнулась в нашу сторону, петли заскрипели.
- Что ты делаешь? – выпалил Джимми.
- Ничего, - сказала Донна. - Она попробовала главную дверь. - Черт, - пробормотала она.
- Что? - спросил я.
- Заперто.
О, - подумал я. Очень жаль.
В деревянной двери было небольшое окошко примерно на уровне лица. Донна прислонилась к двери, сложила ладони козырьком над глазами и заглянула внутрь.
Всматривалась и всматривалась, не говоря ни слова.
- Ты там что-нибудь видишь? - спросил Джимми.
Донна слегка кивнула.
- Что? Что там?
Она отступила назад, опустила руки, повернулась спиной к двери и очень тихо сказала: - Думаю, нам лучше уйти отсюда.
Пегги Пэн застонала.
Джимми пробормотал: - Вот блин.
Я вдруг почувствовал холод и дрожь во всем теле.
Мы позволили Донне взять инициативу на себя. Держась рядом с ней, мы тихо спустились по ступенькам крыльца. Внизу я подумал, что она может перейти на бег. Но она этого не сделала. Она просто медленно шла через высокие сорняки.
Я несколько раз оглянулся на крыльцо. Было по-прежнему темно.
Никто, похоже, не собирался нас преследовать.
Войдя в тень деревьев в центре лужайки, Донна почти исчезла из виду. Мы поспешили к ней. Джимми сказал тихим голосом: - Что ты там увидела?
- Ничего особенного, - сказала она.
- Нет, ты что-то увидела, - настаивала Пегги Пэн.
- Нет, я имею в виду... - Она остановилась.
Мы стояли вчетвером в темноте. Хотя мы были недалеко от тротуара, где ждали Ник и девочки, высокий кустарник закрывал нам обзор.
- Хорошо, - сказала Донна. - Послушайте, это только между нами. Они сбежали, так что они не имеют права слышать об этом, так ведь?
- Конечно, - сказал я.
Джимми прошептал: - От меня они ничего не услышат.
- Хорошо, - сказала Донна. - Дело вот в чем. В доме было очень темно. Сначала я ничего не видела. Но потом я едва различила лестницу. И что-то было на лестнице. Сидело на ступеньках на полпути вверх, и казалось, что оно смотрит прямо на меня.
- Что это было? - прошептала Пегги Пэн.
- Я не совсем уверена, но думаю, что это была кошка. Белая кошка.
- И что? - спросил Джимми.
Я и сам почувствовал некоторое разочарование.
- Думаю, она сидела у кого-то на коленях, - сказала она.
- О, Боже.
Пегги Пэн издала высокий плаксивый звук. А может, это был я. Или она. - Я видела только темноту на лестнице.