Маркус задумчиво покачал головой. Да, новое место, новые люди, договоренности редко достигаются сразу… Но как разительно отличался этот напыщенный вертопрах, мнящий себя Бог весть каким дельцом, от благороднейшего князя фон Дитрихштейна, который покровительствовал Ордену от чистого сердца, разделяя его интересы, и на полном основании входя в число глав его совета.
– Словом, думайте, друг мой, – продолжил Кенэ. – А сейчас я вынужден вас покинуть: завсегдатаи салона явно заждались хозяина…
В этот момент дверь в неприметную комнату «для приватных бесед» (толстые стены, для пущей звукоизоляции обшитые корой пробкового дуба, тщательно подогнанные массивные двери – и никакой системы слуховых ходов и прочих замаскированных отверстий, которые часто имеются в помещениях старых домов) неслышно распахнулась, и на пороге появилась тонкая фигура Ванды. На сей раз, по случаю визита в парижский дом их покровителя, она не выглядела призраком: просто грустная болезненного вида пожилая дама, судя по черной одежде, – в трауре; к такой относились без подозрений, но и не лезли с разговорами.
– Марк, вы не могли бы уделить мне несколько минут? – в ее тихом голосе звучала тревожная нотка. – Простите, доктор Кенэ…
– Заходите и располагайтесь, дорогая сударыня, – ответил хозяин дома. – Ваш супруг в полном вашем распоряжении, я как раз собирался уйти к гостям…
– Маркус, – начала дама, когда лейб-медик покинул комнату. – Мне очень странно это тебе говорить, но… Послушай… О нет, со мной редко так бывает, что я не знаю, с чего начать, но...
– Начни с самого начала, – магистр взял жену за руку, нежно, но вместе с тем серьезно, глядя в ее глаза. – И не бойся принести мне дурные вести.
– Хорошо, – она кивнула. – Маркус, я видела во сне моего сына. Он говорил со мной. Говорил, что ситуация движется к трагической развязке… я тоже чувствую что-то похожее… что он будет пытаться все спасти, применив магическое воздействие. Да, он сильный маг, практически лучший, но… Маркус, я считаю, что для возможности этого действия нужен абсолютный приоритет и власть отдавать приказы. Прости, мой друг… – Ванда сжала кулаки и решительно произнесла: – Альберт должен стать нашим магистром!
Маркус молчал с минуту, Ванда тревожно вглядывалась в его непроницаемое лицо.
– Что ж, – наконец произнес он. – Раз уж мне суждено быть низложенным, – то пусть меня повергнут в прах не мои воины, а собственная жена. Тебе нужно мое отречение в пользу твоего сына? Я согласен, и да будет прославлен магистр Альберт.
– Маркус… – Ванда молитвенно сложила руки.
– Погоди, дай прийти в себя. Это неожиданно, но... Меня никогда не интересовала власть ради власти – только лишь ради дела. Альберт сможет сделать больше? Пусть правит: я тоже не собираюсь отдыхать. Все к лучшему, не плачь, королева…
Ее чуть дрожащая узкая кисть снова оказалась в его ладони.
----