«Потому что это – твое будущее, милая. Которое может исполниться, – а может нет, но я не позволю смерти перейти тебе дорогу, я клянусь в этом. У меня свои счеты с нею, и я никогда не буду вмешивать в них тебя – просто-напросто сделаю так, что ты о них даже не узнаешь. Живи, колдунья, люби этот мир, как любит его Бог, пой под солнцем и звездами, твори самые светлые чары, самые сильные зелья и самые меткие выстрелы, обойди землю из края в край, отыщи свое счастье и отвоюй его у всех. Забудь о тьме, не вспоминай о жертвах: я буду помнить их вместо тебя. Мне осталось не так уж много, за моей спиной толпятся тени, и я не дам тебе шагнуть к ним, заслоню тебя от них… и от самого себя, и пусть твое счастье сбудется. Придет день, когда ты обернешься назад и увидишь позади пройденные дороги и свершенные дела, и славные подвиги, а впереди – еще столько же неизведанного и непройденного, и рядом – родных людей, что идут с тобой рука об руку. Ты рассмеешься и обнимешь душой весь мир…».
Через месяц лето кончилось, за ним пришла осень, а потом война и расставание на долгие восемь лет, которые, не изменив по сути ничего в них обоих, все же дали необходимую отсрочку: тот яростный огонь, которому он запретил гореть, стал ясным звездным светом. «Сестра моя, – говорил он и не чувствовал ничего, кроме нежности. – Дорогая сестра, самый родной мне человек».
По крайней мере, у него не было больше нужды резать руки. Он вступил на путь своего предназначения, и обещанное впереди благо перестало быть смертью и вскоре обрело имя: Утешение. Консуэло.
***
– Тебе не приходило в голову, милый, что именно ей, суровой госпоже канониссе, и ее желанию организовать твой брак мы должны быть признательны за то, что смогли встретиться? – певунья улыбалась светло, как рассветное солнце, ее шелковистые волосы лежали на его плече. – Сначала ей – за то, что пригласила в замок Амалию. Потом Амалии – за то, что пригласила туда меня. И твоей названной сестре – за то, что помогла нам выжить. Боже, мне так жаль, что ни одна из них не побывала на нашей свадьбе… Альберт… что-то случилось?
Его лицо на миг сделалось мрачным – вовсе не таким, каким должно быть у счастливого мужа наутро после свадьбы.
– У нее… неприятности, – кивнул он. – Весьма нешуточные. Я должен идти, прости, любимая.
Он наклонился и нежно поцеловал жену.
– Да, конечно, – она была добра, как Бог… как всегда. – Я люблю тебя…
Ее прекрасные черные глаза смотрели вслед – колдовские, невероятные, любимые глаза. Та самая вечность, в которой он бы хотел остаться.
В то утро у его названной сестры появился хранитель – именно такой, какой и был нужен: надежный, добрый, честный. Такой же, как она сама – «от земли да от сохи», и пусть на одно слово «люблю» у него приходилось десять слов «моя», но он действительно любил ее всем своим бесхитростным сердцем. Она стала женой этого человека (вот же повезло парню!) и на несколько лет пропала из виду в водовороте войны. Но потом была та дипломатическая миссия и роковая встреча, – и через пару лет он получил вести о том, что Карел имеет должность при дворе, а его жена осталась в армии.
Потом он услышал ее боль и отчаяние и понял, что Карел отсутствует в ее жизни не первый год, и она идет через гром этих сражений – сначала совсем одна, а далее с ребенком: таская бочонок с вином на ремне поперек большого живота, мучаясь в родах где-то на марше, кормя и укачивая младенца под гром канонады. Он вспоминал, как берег в такие моменты Консуэло, ужасался тому, как сложилась судьба его названной сестры, и сжимал кулаки от ярости и отчаяния.
– Я должен ехать, – снова сказал он любимой жене. – Просто должен. Моя сестра терпит бедствие, а Карел далеко.
– Конечно! – Консуэло была всегда на его стороне, словно его вторая душа, она безоговорочно верила в него, даже оставаясь одна с четырьмя детьми и отпуская мужа рисковать собой. – Прошу, только береги себя!
ДорОгой он поначалу мечтал встретить Карла и убить его, потом ярость перегорела, и он, как всегда, взял вину на себя. Затем действительно встретил Карла – не менее злого и испуганного, чем он сам: сначала они вправду чуть не сцепились, а потом долго искали ее и пришли на помощь в последний миг.