Соколов неожиданно протянул руку и заправил прядь волос мне за ухо.
- Тебе идет новая прическа, - спокойно сказал он и со смешком добавил: - И цвет.
- Так ты меня простишь? - с надеждой спросила я.
- Прощу, если перестанешь называть меня Соколов.
- Ладно, - с облегчением ответила я, добавив: - Саша.
- А теперь прощайся с девочками, - он вновь иронично взглянул на парней, - и поехали.
- Куда? - тревога опять набрала обороты.
А что если он впрямь повезет меня на свиную ферму в качестве назидательного урока… возможно только назидательно.
Соколов словно прочитал мои мысли, а может, увидел промелькнувший в моих глазах страх, и рассмеялась.
- Не волнуйся, поедим ко мне домой.
- Это звучит еще страшнее, - буркнула я, но все же повернулась и сказала: - Пока девочки… и мальчики, - поспешно добавила я, а то это было бы не слишком разумно с моей стороны, так как если у Кати не сложиться с коротышкой, то она может в этом обвинить меня.
Мы спустились с лестницы и направились к машине. Когда я залезла в салон и взглянула в окно, то увидела что "девочки" о чем-то горячо говорят, кидая на машину настороженные взгляды.
- Тебе надо было потом перезвонить мне, - через несколько минут молчания, сказала я.
- Кто же знал, что у тебя такая дырявая память, - издевательски ответил Соколов. - Да и занят я был, так что даже не додумался перезвонить.
Занят он был? И чем, позвольте, спросить? Или тут надо уточнять "кем"?
На этот раз Ревность получила от Гордости и Стыда одновременно.
Мне уж точно после всего не стоит его ревновать, или наоборот стоит? Зачем ему такая девушка, которая при первой возможности лезет целоваться к другому или вообще кидает его и идет гулять с "девочками?
Так как Стыд был занят Ревностью, Самобичевание пожало плечами и ушло само, без волшебного пендаля вдогонку.
Мы подъехали к его дому, поднялись на лифте на девятый этаж, зашли в квартиру… и я поняла, чем он был занят… и какая же я дура!
Гостиная была в серых шариках, разнообразных, разноцветных цветах и таблетках-свечах. Стол уставлен тарелками с разной едой, бокалами, бутылкой вина.
Вот честно, после этого мне самой захотелось поехать на свиную ферму, облить себя кетчупом и отдаться на съедение свиньям!
- Извиняй. Еда остыла, а свечи почти все сгорели.
Его "извиняй" было словно контрольный выстрел в голову.
- Это ты меня извини, - проговорила я, села на диван и схватила бутылку с вином - выпить хотелось неимоверно. - Штопор есть?
Соколов сходил за штопором, забрал у меня бутылку, открыл и разлил вино по бокалам.
- Ты же не пьешь, - напомнила я, или это он мне сразу два бокала опустошить предлагает?
- Не пью, - подтвердил парень. - Но хочется. - Он подсел ко мне на диван и пригубил вина.
Да уж. Давила ты парня, Пехова. Он с тобой скоро точно алкоголиком заделается, и ты его из жалости бросить не сможешь, так как именно ты его и довела до этого.
В голове тут же вырисовалась картина: Соколов лысый, грязный, с лицом алкоголика со стажем, в засаленной серой майке и спортивных синих штанах, сидит в кругу таких же алкашей, а я с обвисшим лицом и грудью, в коротком розовом халате, в бигудях и с сигаретой в черных и половину отсутствующих зубах, хожу возле стола и наливаю всем водки, периодически получая от Соколова или его дружков одобрительные похлопывания ладошкой по заднице.
Пить мне тут же расхотелось, и я отставила нетронутый стакан в сторону.
Соколов удивленно и с долей насмешки вскинул правую бровь - а он это умел делать чертовски выразительно! - и поинтересовался:
- Не хочешь?
- Я есть хочу, - соврала я, а живот услужливо подсказал, что не соврала.
Точно! Я ведь завтракала утром - точнее днем, но она для меня было как утро - да в кинотеатре маленький стакан попкорна съела.
Я накинулась на еду, как алкоголик на бутылку. Еда хоть и была холодной, но очень вкусной. Запечное мясо, толченая картошка и какой-то странный, но очень вкусный салат из стручковой фасолью, брокколи, сыра, кукурузы, ялтинским луком и еще чего-то, просто-таки довели мой живот до экстаза.
- Леся готовила? - спросила я, когда тарелка опустела.
- Как догадалась?
Эх, у Соколова в семье евреи точно где-то затесались!
- Как будто ты умеешь готовить! - фыркнула я.
- Умею, - обиды в его голосе не было, а только констатация факта.
- Омлет и гренки? - продолжала фыркать я.
- И это тоже.
- Я тоже умею готовить, но мои блюда не многим приходятся по вкусу, - призналась я.
- Почему?
- Просто я люблю экспериментировать с приправами и ингредиентами. Одно время я скармливала эксперименты семье, но они не долго выдержали, поэтому я чаще всего травлю себя или Катю.
В экспериментах с едой я впрямь порою вытворяла что-то из породы фантастики… в смысле не то, что вкус фантастичный, а в смысле, что такого в природе просто нет и быть не должно. Одна моя проба сделать облет с копченой тюлькой чего стоит.
- Может посмотрим кино какое-нибудь?
- Ты видел "Район № 9", - вспомнился мне фильм.
- Нет.
- Тогда давай его.
Через десять минут - когда со стола все было убрано, фильм скачан, перекинут на флешку и вставлен в дивиди - мы поудобнее уселись на диван и приступили к просмотру.
Через некоторое время я придвинулась и положила голову на плечо Соколова. Было немного неудобно, но мне комфорт компенсировало ощущение твердого и теплого плеча под щекой.
Знаю-знаю, что я буквально ночью клялась, что больше к ними не полезу, но одно дело сказать, что-то в запале и раздражении, но совсем другое сидеть сейчас рядом с ним, чувствовать его близость и приятный запах духов. И в общем… да, я наплевала на свои слова и полезла к нему. Он ответил на мой поцелуй сразу же, что меня несказанно воодушевило. Одна моя рука обняла его за шею, а вторая зарылась в волосы. Вот только целоваться боком было неудобно, поэтому я залезла к нему на колени. Его руки - Алилулая! - наконец-то таки оторвались от дивана и одна стала перебирать мне волосы затылке, а вторая притянула за шею ближе к себе. Я укусила его за губу и услышала сдавленный стон. На этот раз через несколько минут он отстраняться не стал, но и дальше не действовал - это радовало и огорчало одновременно.
Да девушке странные существа: если нас домогаются, то мы злимся, а если не домогаются, то тоже злимся. Угодить нам бывает действительно сложно, потому что чаще всего мы сами не знаем чего хотим. Вот у меня в школе была одна подруга Лариса. Ее идеалом был парень, который услышав на вопрос: "Что будешь?", ответ: "Что-то вкусненькое", не станет допытываться, что же она такого хочешь, а пойдет и купит ей что-то вкусненькое. По ее "философии": парень должен вспомнить, что она любит и купить это. Не знаю как у Ларисы, но у меня за день желание чего-то съесть или выпить меняются через каждый час, а то и несколько минут.
Сейчас я определенно знала, что хочу Соколова. Во мне словно был затянут узел, и освободить от этого натяжения меня мог только он. К сожалению, хочет он меня или нет - я не знала. Точнее не чувствовала… кх… так, где можно почувствовать. Хоть я и сидела у него на коленях, но мои собственные колени мешали мне прижаться к нему.
Ну, какого черта ты медлишь! - воскликнуло Томление, и все остальные поддержали ее кивками голов.
Боже мой, я безоговорочно и безраздумана в него влюбилась и хотела его!
Да, мне очень хотелось Соколова. Хотелось, чтоб он уложил меня на диван. Хотелось, чтоб лег сверху, чтоб я могла ощутить его тяжесть тела. Хотелось чувствовать его руки, и губу, и его всего.
И я вновь взяла на себя инициативу…
- Лена, хватит! - вдруг хрипло, но резко сказал Соколов, прервав поцелуй, а его рука вдруг с силой сжала мою руку… руку, которая полезла расстегивать пояс на его штанах.