И, наплевав на собственную безопасность, просто заорала:
— Да живая я, Стужев! Живая, понял?!
В следующую секунду единственный звук, раздающийся в этом доме, был звуком моего тяжелого дыхания.
Но затишье длилось всего секунду!
Он появился в дверном проеме. Не знаю, с какой скоростью метнулся, но секунды даже не прошло, а Стужев, тяжело дыша и не отрывая от меня взгляда, застыл на входе. Волосы распущены, черная шелковая рубашка смята, в глазах дикое ревущее пламя ярости…
Такое нарастающее пламя нарастающей ярости!
И я как-то сразу вспомнила, что русские женщины — самые жалостливые женщины в мире на свою голову! Потому что сначала жалеем, а потом не в курсе, что с этим пожалетым делать!
Вот зря я ему это проорала, совсем зря, вот ругать же себя буду… потом. Сейчас почему-то не ругается, только страшно очень, и с губ срывается испуганный шепот:
— Печка… печечка, ну пожалуйста, забери меня! Я вообще о нем случайно просто подумала, я не сюда хотела…
— Ху! — прозвучало на выдохе, и огонек моей свечки погас.
Перевожу ошалелый взгляд с дымящегося фитилька на довольную рожу Яна, только что самым беспардонным образом затушившего мой путь к спасению, и нарастающее чувство паники захлестывает окончательно! Мама! В смысле — печка!
— Водки? — предложил довольный собой и собственной сообразительностью Навий бог.
— Да, пожалуйста, — пролепетала я.
От щедрот своей черной душонки Ян налил мне полный бокал из стоящего рядом с ним графина, бросил туда несколько малинок и протянул мне, сопроводив полным торжества тостом:
— С воскрешением, Ритка!
— Спасибо, — вежливо ответила я, взяла стакан и, выплеснув все в наглую рожу, пояснила: — Это тебе за свечку, сволочь бессовестная!
Ян ошалело заморгал, и главное, не жжет ему спирт глаза, жалость какая, а от двери прогремело громовое:
— Рита!
— Ой, мама! — испуганно вскрикнула перепуганная Ёжка без свечки.
Хотя от такого кто хочешь вскрикнет.
— Мама тут я, — меланхолично поправила Снегурочка, разглаживая салфетку на коленях.
— Судя по лицу твоего сына, можешь уже считать себя бабушкой, — ехидно вставила Марья Кощеевна, набирая себе салата в тарелку.
— Яг в нашем роду еще не было, — тоже с самым скучающим видом, словно тут каждый день появляются и исчезают чрезмерно жалостливые девицы, произнес один из мужчин.
— Неудивительно, учитывая репутацию вашей семьи, — с самой милой улыбкой произнесла Снегурочка, протягивая свой бокал сидящему рядом.
Тот встревоженно глянул на Марью Кощеевну и спросил одними губами: «Знает?», она отрицательно покачала головой и улыбнулась. То есть по ходу тут имеет место коллективный обман Снегурки?! Оригинальная у них ячейка общества.
Ну тут уж я не выдержала и зло поинтересовалась:
— А что, у вашей семьи есть репутация?
На меня удивленно посмотрела Снегурочка и очень недобро глянуло все семейство Кощеево. Злодеюки костлявые!
А в следующее мгновение случилось страшное — у Стужева шок закончился. Просто потому что из его облика полностью исчезла оторопь, и я засекла миг, когда Князь медленно сделал шаг. Медленно и очень плавно! Совсем плавно! Так змей кольца разворачивает — медленно, очень медленно, но так угрожающе! А еще он зубы сжал, и по скулам желваки затанцевали, а еще у него полностью изменился взгляд, и я себя под прицелом почувствовала… А еще…
— С-с-стужев, д-д-давай не будем… — взмолилась, медленно пятясь.
Ян глянул на брата и поднялся, заступая ему путь.
— Ссстужев, ты мне просто выбора не оставил, я этого не хотела, я… — И еще пару шагов назад.
— Александр, тормози, — вступил в разговор Навий бог.
Князь даже не взглянул на него, продолжая неотрывно убивать меня взглядом, а я… Я не засекла момента, в который Стужев рванул ко мне. Это было как в замедленной съемке, где медленно двигались все, кроме Александра… Медленно отлетел стул, медленно взмыл от удара в челюсть Ян и полетел спиной в окно, медленно начал подниматься мужчина, сидевший рядом со Снегурочкой… И молнией оказался передо мной Стужев!
Книжка едва не выпала из рук, и я, подхватив ее, прижала к груди, окончательно потеряв свечку, потому что не заметила, куда она упала… Не было возможности глянуть, ибо перепугано смотрела на разъяренного Князя! И он весь такой огромный, взбешенный, дико злой, и взгляд, как у удава, а я маленькая, сжавшаяся, испуганная, как кролик, и главное — бежать никакой возможности! И страшно так, что не дышу даже! Он меня убьет! Просто убьет! Он…