— Считай, что удовлетворил. И не лезь ко мне больше с расспросами о Виолетте, — в голосе Тайбери прозвучал металл. — Уж такие-то очевидные вещи должна понимать даже ты: каждому наследнику рода требуется жена, чтобы произвести на свет наследника и прикрывать мужу тыл.
— По-моему, это тебе нужно прикрывать тыл от неё, — проворчала я.
Тайбери посмотрел на меня, как на говорящую зверюшку. Он что, совсем не воспринимает меня всерьёз?
— Забудь о Виолетте, — наконец сказал он. — Просто держись от неё подальше. Ты будешь ещё шляться в одиночку по улицам или мне всё-таки надеть на тебя поводок?
Я на всякий случай отодвинула стул.
— Ошейник будет жутко натирать шею, — предупреждающе сказала я. — И испортит мою неземную красоту. Тебе это нужно, повелитель?
Тайбери неожиданно оглядел меня с ног до головы очень… пристальным взглядом. И очень мужским взглядом. Я почувствовала, как запылали щёки.
— Кстати, о твоей неземной красоте, — мурлыкнул он. — Я же её так и не увидел. Раздевайся.
Я чуть не подпрыгнула на стуле. Челюсть отвисла сама.
— Ч-что?!
— У тебя вдруг стало плохо со слухом?
— Да! — выпалила я. — Потому что это… это…
Внезапно. И очень не к месту! То есть совсем!
Я вскочила со стула и умоляюще уставилась на Тайбери.
— Пожалуйста, мой… м-м, чувственный повелитель, можно не сейчас? Лучше я приму ванну, надену что-нибудь интригующее…
Тайбери почесал в затылке.
— Ах да, на тебе же, должно быть, жуткое нижнее бельё, — пробормотал он. — Впрочем, какая разница? Снимай всё!
Он повелительно кивнул мне.
— Раздевайся. Я не тащу тебя в постель. Но я хотел бы видеть товар лицом.
Должно быть, я застыла, как загнанный зверёк. Но взгляд Тайбери не смягчился ни на йоту.
— Надо же, как приятно, когда ты полностью в моей власти, — задумчиво произнёс он. — Никаких дерзостей в мой адрес. Страх, мольбы и полное подчинение. Может, так и оставить, а?
Я замерла. Даже все дерзости куда-то испарились.
Тайбери вздохнул.
— Только перепуганной зверюшки в доме мне и не хватало. Одевайся. То есть… оставайся как есть.
Я медленно неверяще выдохнула. Очень хотелось спросить: «Точно?» Но я слишком боялась, что Тайбери ответит: «Конечно, нет!»
Хотя… если я сейчас промолчу или с поклоном поблагодарю доброго хозяина, не аукнется ли мне это? Каждый шаг к тому, чтобы стать покорной игрушкой, — это шаг в неправильном направлении.
— Точно, повелитель? — язвительно поинтересовалась я. — Или я всё ещё на тонком льду? Мне нужно следить за каждым своим словом или ты всё-таки поумеришь свои аппетиты?
— Посмотрим на твоё поведение.
Спасибо и на этом.
— Благодарю тебя, мой великодушный повелитель, — вздохнула я. — Кстати, каким повелителем ты хочешь быть? Благородным, нежным или карающим?
Бросив последний взгляд на десерт, Тайбери поднялся и зевнул.
— Выспавшимся, — произнёс он мрачно. — И с чистой, вымытой шейрой. Где ванная, ты знаешь?
Я с подозрением посмотрела на него. Это что, он собирается подглядеть, как я моюсь?
Тайбери закатил глаза.
— Иди и мойся. Я не собираюсь тебя трогать.
— Что, отправишься в отдельный повелительский душ?
— Или прямо в спальню — вместе с тобой, — многозначительно проронил Тайбери. — Так что, мне отнести тебя в ванную на руках? Я могу.
Дополнительного подбадривания мне точно не было нужно. Я развернулась и быстро направилась к лестнице.
Глава 8
Вымытые волосы высохли под горячим ветром почти сразу, едва я подошла к домашнему кристаллу.
Совсем недавно Тайбери лежал здесь, в этой ванне, лениво оглядывая меня. А я стояла перед ним, разглядывая его из-под вуали. Я вспомнила едва уловимый запах его тела и зарылась лицом в полотенце, чувствуя, как щёки начинают гореть. Самый желанный красавец в Академии… и весь мой. Как-то я слишком легкомысленно к этому отношусь и забываю, что это означает.
На моём месте желала бы оказаться почти любая студентка Академии. Вот только не в роли шейры.
Я выпрямилась, поправила тщательно обёрнутое вокруг груди пушистое жёлтое полотенце и шагнула туда, где лежало моё потёртое серое платье.
Но его там уже не было. Вместо него мягкий розовый свёрток скромно лежал под изящной рощей из бамбуковых вешалок.
Пижама. Мягкая, явно дорогая и очень розовая пижама.
Похоже на двусмысленный намёк. Или, напротив, очень даже недвусмысленный?
Я приложила пижамную кофточку к груди. Пожалуй, несколько мне великовата. Но в чём ещё мне спать? Попросить у своего великодушного повелителя прозрачную сорочку? Лечь под одеяло голышом? Тайбери будет только рад, но…