Файен кашлянул с галёрки.
— Сдаётся мне, второй путь куда интереснее, — заметил он.
— В точку, Файен, — кивнул ректор. — Хотя вы, я думаю, этим путём воспользоваться бы не захотели.
Он положил ладони на кафедру.
— Другие маги делали свою шейру рабыней, собственностью, бесправной вещью. Меняли шейр как перчатки — во многом так же, как сейчас. Знакомая история?
В этот раз, я заметила, смешки были более нервными. Ага. Мы, значит, понимаем, что ведём себя с шейрами как-то очень не так, но признавать этого вслух не хотим! Ну-ну.
— А что такого? — раздался выкрик из зала. — Все так делают!
— Накидывают на шейру рабские оковы? — поднял брови ректор, глядя на меня. — Скажите, Дана, как бы вы отнеслись к такому хозяину? Квинн не из них, я полагаю.
Я покосилась на моего повелителя, представляя его с хлыстом, а себя — связанную и на коленях. Жуткая и тёмная фантазия, сверкнув в мозгу, вдруг задержалась и на миг показалась даже не очень отвратительн… Так, Деанара, соберись!
— Я бы искренне любила своего хозяина и его оковы, — честно сказала я. — Секунды три. Потом, думаю, у него возникли бы проблемы.
— У него? Не у вас?
Я развела руками.
— Мэтр ректор, ну что я могу сделать? Кому-то такое по душе. Мне — нет. Если у чересчур ретивого повелителя вдруг случится выплеск… ну, не повезло.
По аудитории прокатился шум.
— Редкая возможность узнать, что ваши шейры думают о вас на самом деле, — с лёгкой насмешкой сказал ректор. — Надеюсь, вы всё запомнили.
Он повернулся туда, откуда раздался прошлый выкрик.
— Конечно, большинство шейр будет с радостью повиноваться своему господину. В этом их предназначение, и за это им щедро платят. Огонь алтаря дарит каждому ту шейру, которую он хочет получить, и ошибок здесь не бывает.
Чуть поднятые брови и иронический взгляд на меня
— Хотя порой удивляешься, какие неожиданные выборы делает алтарь.
Мне стоило усилий не начать неловко переминаться на месте и оправлять юбку. На меня и так было устремлено слишком много мужских взглядов, беззастенчиво рассматривающих мои золотые гольфы. Когда на тебе взгляды всей аудитории, хочется быть одетой несколько… скромнее.
Впрочем, я злорадно заметила, что Тайбери эти взгляды тоже не очень-то по нутру. А вот нечего тут! Пусть мучается.
— От того, как вы относитесь к шейре, зависит ваша судьба, — просто сказал мэтр Рионери. — Хотите узнать, какой она будет?
Ещё бы!
— Если маг оставляет свою шейру бесправной наложницей, то всё сильнее привязывается к идее властвования. Его устраивает только полное владение, только абсолютный контроль, и там самым парадоксально усиливается зависимость от шейры и её умений. Без шейры, без кого-то, кем он может владеть всецело, маг становится нервным, тревожным и куда более склонным к саморазрушению. Впрочем, некоторые из вас могут порассказать мне об этом куда подробнее, не так ли?
Тишина. Задумчивые и даже мрачные лица студентов.
— Но маг, доверяющий своей шейре, получает спокойный и стабильный кристалл. Его шейра, свободная, счастливая и равная ему, дарит ему равновесие. Тяга к саморазрушению, то бишь эмоциональные выплески, которые вам так знакомы, — ректор обвёл взглядом аудиторию, — сменяются тягой к созиданию. Проще говоря, у мага иначе выстраивается психика. В ней поселяется доверие к шейре и к себе, доверие, сменяющееся уверенностью. Невидимый центр спокойствия, который остаётся с магом в любую бурю.
Я представила эту картину и неожиданно почувствовала, как на глазах наворачиваются дурацкие слёзы. Доверие. Настоящее доверие. Шейра и маг вместе, равные, доверяющие друг другу. Без требований, без «традиций», позволяющих одолжить шейру на ночь кому попало.
— Вроде как истинная любовь? — подал голос один из студентов. — Как в сказках?
— Не всегда и не для всех. Но если чувства оказывались искренними с обеих сторон, а кристалл мага принимал шейру, то происходило нечто необыкновенное. Возможно, кому-то из вас это предстоит. — Ректор помедлил. — Сияние.
— Что это? — раздались возгласы.
— Как это выглядит?
— Какое ещё сияние? — протянул Авери. — Может, слияние?
Но в этот раз смешков не последовало. Все слушали напряжённо, будто вопрос касался их самих и их собственных шейр. Впрочем, так оно и было, не так ли?
— Кристалл начинал сиять, — просто сказал ректор. — А совсем редко, если чувства действительно перерастали в истинную любовь, мага с шейрой ждало не просто сияние, но неожиданное чудо. О таком не принято говорить, чтобы ни маги, ни шейры не ждали этого — или, напротив, не боялись. Впрочем, в наши дни это слишком большая редкость.