Когда Марек немного успокоился, он скорее даже почувствовал, чем увидел, что рядом кто-то есть. Рука дернулась к ножу - кого еще могло сюда принести?
- Свои, - проговорил механический голос. Сквозь застилавшие глаза слезы Марек различил Прокси - и едва узнал его. Привычная черно-зеленая мотокуртка была располосована в нескольких местах и перепачкана кровью, но главное даже не это. Он встретился с Прокси взглядом и понадеялся, что больше такого не увидит.
- Жизненные показатели в порядке? - все тем же механическим голосом спросил Прокси. Марек медленно поднялся.
- Прокси... - невпопад ответил он. - А у тебя ведь серые глаза?
То ли холодный свет фонарей так сыграл, то ли дело в зеленом цвете мотокуртки, но глаза Прокси сейчас отливали изумрудно-зеленым, как у кошки. А может, просто показалось. Прокси тяжело вздохнул и помахал рукой у него перед лицом. Марек не двинулся с места.
- Реакции объекта неадекватны. Необходима эвакуация.
И, не дожидаясь ответа, Прокси подставил Мареку плечо.
Марек не помнил, как они доехали до гаражей, и не мог понять, как вообще не свалился с мотоцикла. Он ведь был уже выше Прокси, да и досталось ему все-таки сильно. Прокси, конечно, в этот раз не пытался ставить рекорды скорости, но его мотоцикл был точно не лучшим средством, чтобы перевозить пассажира почти без сознания. Во всяком случае, на поляне Прокси решительно заявил "домой не дойдешь" и практически затащил Марека в "Фольксваген". Марек сполз на колени у койки, зарывшись в нее лицом.
- Если хочешь - плачь, - сказал Прокси уже с обычной интонацией. - Я же вижу, тебе надо. Меня можешь не стесняться. В конце концов, я просто искусственный интеллект. Вроде твоего ноута. Можешь считать, что перед тобой именно он.
Марек с трудом поднял голову и даже нашел в себе силы криво усмехнуться:
- А что ж ты тогда сам плачешь?
Глаза Прокси - все-таки серые - были полны слез.
- Моя прошивка предусматривает очень высокий уровень моделирования эмоций, - срывающимся голосом ответил Прокси и уронил голову на клавиатуру.
Следующие несколько дней - или даже недель - Марек почти не помнил. Прорыдавшись у Прокси, он то ли все-таки отключился, то ли попросту заснул. Потом откуда-то издалека послышался хриплый голос: "Так, гений эргономики, сам затащил, сам теперь и выволакивай, я у тебя тут все твое хозяйство снесу!". Каким-то образом, надо полагать, Марека все же извлекли наружу, и он почувствовал, как с него стаскивают ветровку, точнее, то, что от нее осталось. Дальше он обнаружил себя повисшим на плече у Некроманта и даже пытающимся как-то идти. Он хотел было заговорить, но Некромант лишь коротко приказал: "Тихо!". Спорить не было ни сил, ни желания. Потом он как-то оказался у себя в комнате, и все смешалось окончательно.
Он не знал, день или ночь стояли на дворе, когда он просыпался - плотные шторы были закрыты, а встать он был почти не в состоянии, разве что кое-как дотащиться до ванной. Иногда в полудреме он замечал рядом Некроманта, но тот не заговаривал с ним и пресекал все его попытки что-то сказать. Просто осматривал, менял повязку на руке, оставлял бутылку воды и, со временем, небольшой перекус и снова исчезал. Пару раз вроде бы появлялся Прокси, но Марек в принципе не мог с уверенностью сказать, что было на самом деле, а что приснилось. Он понимал только одно: если видел Птаху - значит, это точно сон. Потому что Птахи больше нет. Слез по этому поводу уже не осталось. Марек снова засыпал, одновременно и надеясь увидеть еще один такой сон, и мечтая, чтобы они уже прекратились.
Но однажды он проснулся с неожиданно ясной головой. Он сел на диване, удивляясь, как легко это далось. Но в следующую секунду чуть не взвыл в голос, и совсем не от того, что оперся на правую руку - с ней как раз все было в порядке. Ну, почти - слушалась она еще плохо, и шрам, конечно, остался здоровенный. Как только в нерв или еще куда не попали. Да черт бы с ним со шрамом. Все, абсолютно все было таким, как в первый день, когда мелкий Вадик проснулся на этом диване. А вот Птахи - не было.
Марек встал и прошелся по комнате, на каждом шаге морщась, словно от боли. Все, на что падал взгляд, было либо подарено Птахой, либо еще как-то напоминало о нем. Он поднял шторы и выглянул в окно. Двор, где они тренировались. И гараж, где стояла белая "Тахо".
"А ведь до Некроманта не так и далеко", - мысль пришла отстраненно, словно это сказал кто-то другой. Марек снова сел на диван, закрыл глаза и задумался. Да, все это время он пытался заговорить с Некромантом ровно по одной причине. Он ведь уже понимал, как это будет. Больше не видеть этих снов. Не вспоминать. Не чувствовать. Все так просто. И именно поэтому Некромант избегал любых разговоров. Он знал, что Марек намерен ему сказать.
Нет. Внезапно Марек осознал: он этого не сделает. И не только потому, что настроения настроениями, а знать, что все закончится вот именно сейчас... Он помнил ту улыбку Птахи. И понимал: их дороги разошлись. Это очень не хотелось признавать, но Птаха сдержал свое обещание - и ушел, когда Марек вырос. Дурацкая детская сказка сбылась, хоть и совсем иначе, чем он когда-то представлял. А значит, даже если он решится - Птаху ему не встретить. Его дорога в любом случае пойдет иначе.
Но была и еще одна причина. Перед глазами встало искаженное болью лицо Некроманта. Тот едва слышный шепот, когда к нему пришла Тундра. Прокушенная до крови губа при известии о гибели Джимми. И как Некромант сорвался вытаскивать самого Марека - чтобы потом не пришлось провожать еще и Птаху. Не пришлось. Но от этого не легче. И с каждой секундой Марек все отчетливее понимал: он не пойдет к Некроманту. Нельзя. Вот просто потому что нельзя.
Внезапно он понял, что зверски проголодался. И нет, фрукты и всякое такое на табуретке у дивана не годились. Хотелось нормальной пищи. Он пошел умываться, по-прежнему удивляясь, что это больше не требует таких усилий. Оглядел себя в зеркале. Даже не очень похож на выходца с того света, хотя чувствовал себя именно так. Ну да, по ребрам расползся неимоверно красочный синяк, на боку ссадина - все, что осталось от удара, который вообще-то задумывался как смертельный. Спасибо блокноту. Ну и шрам на руке, тут все понятно - нож чуть ли не насквозь прошел. Головой он в падении тоже приложился серьезно, но под длинными волосами на косой пробор незаметно. В общем, могло быть и хуже.