- В соленой воде, кстати, плавать проще, - заметил Птаха как будто в пространство. - И я намерен отправиться именно туда, что и тебе советую.
Вадик и сам чувствовал, что становится жарко. Хотя, казалось бы, еще утро. Но тем приятнее оказалось в прохладной воде. Птаха и сам, кажется, готов был плескаться хоть до вечера. Он предложил сплавать до буйков - как раз то расстояние, которое Вадик не осилил тогда на озере. И действительно, в морской воде все получилось гораздо проще. А потом подул ветер, появились небольшие волны, и на них было очень здорово качаться. Но, хотя Вадик и понимал, что никто ничего ему не скажет, он все-таки чувствовал, что для первого раза хватит, так что не без сожаления вернулся на берег.
Жару они переждали в кемпинге, где навесы и ветки деревьев вполне защищали от солнца, да еще Птаха извлек откуда-то из недр багажника тент и устроил рядом с машиной настоящую террасу. Когда жара немного спала, они опять пошли купаться. Белокурый владелец "Хонды" не появлялся, о чем Вадик даже немного пожалел. Правда, вечером ему стало не до того - при всех предосторожностях он все равно умудрился обгореть на солнце. Не то чтобы сильно, но неприятно. Птаха помог намазаться специальным лосьоном и посоветовал хотя бы следующую пару дней не снимать футболку, даже во время купания. Досадно, но что делать.
Зато на следующее утро они с Птахой обнаружили под "своей" акацией вчерашнего "ангела". Ему досталось от солнца еще хуже, чем Вадику - все, что не под рубашкой, было откровенно малинового цвета. Вообще, что ли, без защиты на солнце сунулся? "Ангел" страдальчески улыбнулся и заговорил на языке, которого Вадик не понял.
- Э? - честно переспросил он.
- Прошу прощения, - ответил "ангел" уже по-русски. - Просто ты очень похож на поляка, вот и принял за соотечественника.
По-русски он при этом говорил без всякого акцента. Во всяком случае, Вадик в его речи ничего такого не заметил.
- Надо? - Птаха протянул флакон с лосьоном.
- Ой, да! - "ангел" благодарно кивнул, не без труда стащил рубашку, отчаянно морщась, и осторожно принялся втирать лосьон. Вадик опять не мог не смотреть во все глаза. Вот на ком практиковаться рисовать с натуры! И в то же время Вадик каким-то необъяснимым чутьем понимал, что это идеальное сложение родом скорее из тренажерного зала, чем из боевых искусств и тем более реальных драк. Потому что вот рядом Птаха, со всеми его старыми шрамами, а главное - совсем другой манерой двигаться. Вадик сам не смог бы описать, в чем эта разница, но она была. А еще он понимал - хотя очень не хотел думать в эту сторону - что Птаха, может, и не так эффектно выглядит, но в реальном столкновении у этого белокурого красавца шансов нет.
- Спасибо! - улыбнулся "ангел". - Просто-таки жизнь спасаете. Каждый год надеюсь, что обойдется, специально вот в начале лета приехал, запасся всеми средствами, но, видимо, не судьба.
- Я вот тоже не загораю, - сказал Вадик, кивнув на свою футболку. - Только позавчера приехали, и вот.
- Мы точно не родственники? - прищурился "ангел". - Хотя у меня их и так больше, чем хотелось бы. Да, с кем имею честь?
- Птаха.
- Вадик. Или еще Камаринский, - он впервые сам так назвался в разговоре.
- Заславский. Или Стас. Зовут меня так - Станислав Заславский, - в слове "Станислав" он сделал ударение на "и". - Главное, не Засланец, а то повадились некоторые.
"Точно он!" - шепнул Птаха. А вслух сказал:
- Стас так Стас. Я тебя вроде встречал пару раз, вот и познакомились.
- Я тебя тоже смутно помню, - кивнул Стас. - Но ты был один.
- Взял Пассажира. Почти два года назад.
- Здорово, - Стас искренне улыбнулся. Вообще он Вадику уже нравился. "Тоже мне, воплощение смерти". Так что Вадик решил не стесняться и прямо спросил:
- А почему ты так произносишь свое имя?
- Я же поляк. Наполовину. И вообще, СтанислАвов много, а СтанИславов - я и Лем, - рассмеялся он. - А ты почему Камаринский, если не секрет?
- Мне "Шевроле Камаро" очень нравятся. Совсем еще мелкий был, в кино увидел и запал. Так-то я еще Пассажир, но... - Вадик почему-то смутился. Так с ходу рассказывать про свой паблик показалось неловко. Выручил Птаха:
- Но этот мелкий - талантливый аэрографист, хотя и прибедняется. Работает под таким вот псевдонимом. Как знать, может, и дальше так зваться будет.
- А что, неплохое имя, - кивнул Стас. - Только длинное. По-любому сокращать начнут. Главное, чтобы до "Комара" какого-нибудь не досклоняли.
- Урою! - мгновенно выпалил Вадик. "Понабрался от Некроманта", - фыркнул в сторону Птаха. А Стас примирительно улыбнулся:
- Лично я - не собираюсь. Я сам, если на то пошло, жертва сокращений. Еще в школе повадились звать "дважды Славиком". Терпеть не могу эту форму, и вообще, какой я Славик? Полякам - Сташек, русским - Стас. Но привязалось. Не знал, куда деваться, пока "Тараса Бульбу" проходить не начали. Тут же стал "проклятым ляхом", но уж лучше Лях, чем Славик!
Рассмеялись все. А Стас продолжал, словно просто размышлял вслух:
- Камаринский, значит... А вообще, есть такое польское имя - Марек. Может, так? На поляка ты реально похож...
- Марек, - повторил за ним Вадик. До сих пор мысли о том, чтобы зваться как-то иначе, у него не задерживались - это фамилию свою он не любил, а против имени не имел ничего. На "Скайуокера" он откликался, но просто в шутку. "Камаринского" и то вон Алекс придумал. Но вот это "Марек" внезапно подошло. - А что, мне нравится.
- Заметано, - Стас протянул руку.
Так у Вадика появилось новое имя, а у них с Птахой - товарищ по отдыху. Стас прекрасно плавал, любил гулять по берегу (за что в первый же день и поплатился) и мог без конца рассказывать истории из своих путешествий. Обещал доехать и до столицы - только, наверное, в следующий сезон. Ему очень понравились рисунки Вадика, и он даже задумался, не украсить ли чем-нибудь свою "Хонду". По мнению самого Вадика, она и так была безупречна.