Он перевёл взгляд на галерею по другую сторону комнаты и направился туда. Вокруг паланкина, который охранял голый до пояса мавр, стояла куча людей. Ги стал наблюдать. В паланкин по очереди входили парочки. Как только они оказывались внутри, мавр задёргивал занавеску — на минуту, потом стучал по крыше, и парочка вынуждена была выходить. Ги подошёл к девушке в маске, стоявшей, улыбаясь, с краю толпы.
— Мадам, мадемуазель, окажите мне честь!
Та засмеялась ему в лицо:
— Нет.
Но когда он поклонился, она схватила его за руку.
— Да.
Они дождались своей очереди — и нырнули в тесный интерьер паланкина. Ги сразу же обнял девушку и поцеловал, она сперва пыталась вырваться, потом, покуда поцелуй длился, постепенно стала податливой и прижала юношу к себе. Тело её было тёплым.
Мавр нанёс два сильных удара по крыше. Ги с девушкой разжали объятия и вышли, смеясь и разглядывая друг друга. Девушка быстро юркнула в толпу. Ги последовал за ней и настиг её у лестницы.
— Не убегайте.
Девушка с улыбкой ответила:
— По-моему, это опасно.
— Так и должно быть.
Девушка была привлекательной: невысокой, стройной, с овальным лицом и высокой грудью. Не вульгарной.
— Оставаться в одиночестве тоже опасно. — Он взял её за руку. — К тому же время от времени нужно менять кавалеров.
Девушка казалась довольной и не вырывалась. Кто-то поблизости сказал:
— Наверху танцы.
Молодой человек взял ладонь девушки в свою руку.
— Пойдёмте!
— Как вас зовут?
— Ги. А вас?
— Лилиан.
— Вы мне очень нравитесь.
Подняться по лестнице оказалось трудно. Ступеньки были заняты массой обнажённых плеч, пышных кружевных юбок — люди тесно сидели там модным «каскадом». Ниже изысканных чёрных масок сверкали ожерелья. На лицах некоторых пар отражалось волнение и нерешительность; ощущалось трепетное предвкушение желанной и немного пугающей борьбы.
«Каскадёры» ставили себе целью не пускать никого наверх. Мужчины, осторожно переступавшие через великолепные плечи, внезапно падали, исчезая под кружевами и муслином. Делая вид, будто нащупывают ступеньку, они забирались женщинам под юбки и щекотали им ноги — вся лестница оглашалась восклицаниями и смехом. Один невысокий человек дважды добирался доверху, но его спускали оттуда, передавая с рук на руки. Он был вне себя. Ги один раз упал, но ухватился за балясину. Когда он поднялся наверх, Лилиан ждала его.
Шума в коридоре, ведущем в соседний особняк, было меньше. Поблизости слышалась музыка.
— Послушайте, — сказала Лилиан, — это кадриль.
Они устремились в первый же бальный зал, нашли партнёров и протанцевали три кадрили подряд. Потом выпили в буфете розового шампанского, и Ги увлёк Лилиан в тёмную нишу. Они стояли, прижавшись друг к другу. Он поцеловал её.
— Нет, Ги. Не надо.
Он положил ладонь, ей под грудь и поцеловал в декольте.
— Не надо, дорогой. Пожалуйста.
Но пока его губы касались её груди, она не двигалась с места. С лестницы послышался новый хор воплей — ещё кто-то против своей воли оказался внизу. Внезапно Лилиан потрепала Ги по щеке и вырвалась. Он настиг её на балконе. Она повернулась к нему и выпятила губы.
— Это обещание? — спросил Ги.
— Вы не знаете, кто я.
— Это оберегает вас от всего, кроме наслаждения.
— В таком случае — да.
— Лилиан!
Он коснулся её руки.
— Мой муж смотрит.
Ги опустил руку. Она рассмеялась. Десять минут спустя, по пути в соседний особняк, он потерял её из виду. Потанцевал, слегка пофлиртовал с двумя юными девушками; но им недоставало живости Лилиан. Затем после полуночи нашёл её снова.
— Я искала вас, — сказала она. По голосу легко было догадаться, что это ложь.
К ним подошёл Уссе, подозвал официанта с шампанским и, когда бокалы были наполнены, взял молодых людей под руки и повёл между танцующими.
— А, Вьель-Кастель! Хоть его могу узнать!
Барон де Вьель-Кастель, остроглазый сплетник при императорском дворе и блестящий вельможа, не надевал маски, потому что был слишком хорошо известен или слишком тщеславен (поскольку сам император, не имевший надежды остаться неузнанным, иногда прятал под нею лицо).