Немногим позже того ночного инцидента я возвращалась домой с прогулки и заметила пропущенный вызов от Димы. Я перезвонила, но вместо теплых слов услышала по-военному четкое, отрывистое: «Нам нужно встретиться. Немедленно. Сейчас же». Я спросила, где именно. «На углу закусочной дяди Саши». Она была недалеко моего дома, но там мы собирались нечасто, потому что папа с хозяином закусочой был, мягко сказать, на ножах. Я пришла туда сразу же после телефонного звонка. Татаров не улыбнулся мне, наоборот - отстранился. Меня обуревали странные предчувствия, в глазах застыли слезы. Я спросила:
- Что случилось? Что происходит?
- А тебе отец ничего не говорил?
- Нет, а должен что-то?
- Да, он пытался обмануть моего папу.
- В смысле? Что произошло?
- Вот сама у него и узнай.
- Ты издеваешься? Говори, давай, Татаров
- Ладно-ладно. Видишь ли, ваш папенька, Андрей Иванович Федякин был уличен в рейдерстве.
- Как это?..
- А очень просто! Твоему отцу дали деньги за то, чтобы он обанкротил моего отца.
- Я... Я... Я не знала. Правда. Мне никто ничего не говорил, - замешкавшись, пролепетала я.
- Прости, Полин. Я тебя безумно люблю и хочу быть с тобой, но мне это запрещено. Твоего отца будут судить, возможно, и мать пострадает, и если мы будем продолжать встречаться, то и тебе достанется. Я не хочу этого. Прости меня, но я ничего не могу сделать.
- То есть ты хочешь меня бросить? - я едва нашла в себе силы произнести это вслух.
- Я не хочу, Полин, но так надо. Мы можем остаться хорошими друзьями. Ты не чужой мне человек. Я не перестану любить тебя, ты же знаешь.
- За что ты так со мной!? Что я тебе сделала!? Почему мне приходится расплачиваться за чужие ошибки?!
Татаров промолчал и через минуту удалился к своему дому, не попрощавшись со мной. Я захлебывалась слезами, мне не хватало воздуха. Я поняла, что сломлена и опустошена полностью. Из последних сил, на ватных ногах вернулась домой, увидела отца и решила напрямую обратиться к нему:
- Мошенник, вор, жулик, тиран! Как ты предпочитаете, чтобы я к тебе обращалась!?
- Ты о чем?! Что ты, доченька, что случилось?
- А ты будто бы не знаешь?!
- Нет, не знаю! Будь добра, просвяти!
-Ты меня еще спрашиваешь!? Тебе совсем на нас плевать! Всегда так было! Почему ты пытался обмануть отца Татарова?
- Ты с ума сошла, какой обман? Все мои операции чисты. К тому же. почему я должен перед тобой отчитываться? И вообще, чтобы ты понимала, деньги нашей семье даются нелегко, так что тратить их нужно с умом, а не так как ты, на все попало.
- Что?! Да я ни одного рубля не прогуляла, все копила. Поясни мне, Димин отец хорошо тебе платил, так ведь?
- Он платил намного меньше, по сравнению с тем, что мне предлагали другие люди. Нам очень нужны деньги, я не молод, сил нет уже пахать на работе, как конь, а еще маме понизили зарплату.
- Ну и что, ты получил, то, что дали на лапу?! Ты решил обанкротить Татарова? Так и думала. Ты доигрался.
- Ты дашь отцу слово сказать, а?! Не пойму, почему тебя это волнует? Тебе же, в любом случае от моих любых поступков ничего не будет. Ответственность несу только я!
- Не будет? Уверен ли ты?
- Ну да.
- Отец Татарова запретил Диме встречаться со мной, и тот меня бросил, тебя будут судить, мать могут уволить, и мы можем остаться без крыши над головой!
- То есть хочешь сказать, что этот, кхм-кхм, Татаров вот так взял и накатал заявление на меня, ложно обвинив при этом?
- Не думаю, что отец Димы лжет. Ему я верь больше. Это все твои какие-то очередные махинации, я уверенна. Выгораживаешь себя перед нами, и все-то кругом у тебя виноватые, один ты белый и пушистый!
- Все не так! Ты ничего не знаешь! Вот же ничтожество! Чтобы ему пусто было!
- Ну да, все виноваты, кроме тебя! С меня хватит! Я ухожу из дома. Ненавижу мошенников. Ты ведь этого хотел, когда брал «черные деньги»? Хм... Спасибо, папочка.
- Но, Полина, постой, не руби сгоряча. Повторяю тебе - я не делал этого! Обдумай все.
- Нет. Ты меня предал. Ты всех нас предал. Пока!
- Дочь еще называется! Как ты так можешь, верить чужим людям, а родной семье нет?! Глупая, остановись! Мои мысли всегда только о вас с мамой, прежде всего!
Но ответ он так и не услышал. На этой печальной ноте я ринулась в свою комнату, захлопнула дверь и начала быстро собирать сумку. Перед зеркалом отрезала свои роскошные волосы, чуть ли не под горшок. Надоело было быть пай-девочкой, слушать всех, подчиняться. Безусловно, жаль было оставлять маму с таким негодяем, тираном, но она сама выбрала путь жертвы, обрекла себя на это. Однако перед уходом я решила узнать, пойдет ли она со мной. Выбравшись из комнаты, направилась в сторону кухни, сейчас она готовила что-то вьетнамское. По квартире разлетался запах специй.