– А что прикажешь делать? Я в панике. Понятия не имею, сколько еще смогу держать их на голодном пайке.
– Именно за это я тебе и плачу.
В трубке послышалось легкое шуршание.
– Мы оба знаем, что более компетентного менеджера тебе не найти. – Ден, очевидно, жевал биг-мак или что-то вроде того. – Но творить чудеса не могу даже я. Доволен? Вынужден признать ограниченность своих возможностей. Мне нужна хоть капелька отдачи, Харрисон. Умоляю: помоги мне, и больше никогда не услышишь слова на букву «пэ».
«Продукт».
Несмотря на лютую ненависть к этому термину, Харрисон понимал, что копилку хитов нужно регулярно пополнять. Публика быстро устает от неизменного репертуара, даже если он изобилует покорившими чарты треками.
– Ладно, – проговорил он устало. – Считай, что я тебя услышал.
– Не уезжай из Бискейна. – Шуршание не прекращалось.
– Я в любом случае собирался остаться на пару дней. Брат ищет новый дом, надо бы ему помочь.
– Отлично, просто отлично. Но нескольких дней все же маловато. Задержись подольше.
– Нет. – Харрисон остановил свой взгляд на обклеенной брезентом стене. – Это безумная идея.
– Дай себе шанс – поверь, в этом нет ничего безумного. Тебе необходимо вырваться из будничной рутины, к тому же именно здесь ты написал свой первый хит.
– Ошибаешься. Я написал его в мотеле Атланты, после того как уехал из дому.
Разочарованный и подавленный. Лишенный всякой надежды, убежденный в том, что его жизнь подошла к концу. Большинство оригинальных кантри-исполнителей поют как раз об этом. Люди, работающие на стыке жанров и подмешивающие в кантри рэп и попсу, могут экспериментировать с темами, однако за истинным кантри всегда скрыто разбитое сердце.
– Тем не менее именно залив Бискейн вдохновил тебя на его создание. Ведь так? – упорно гнул свою линию Ден.
– Пожалуй.
В те годы ключевым источником его творческих сил была Тру. А еще глаза его матери. И солоноватые воды залива.
– Что ж, разумно проверить, сможешь ли ты снова поймать эту искру. Ты слишком долго работал без продыху, дружище. Позволь своей душе немного отдохнуть.
Ден весьма ловко читал его мысли. За это Харрисон его и нанял, за это и терпел.
– Хорошо, побуду здесь недельку.
– Ладно тебе мелочиться. Я сделаю все возможное, чтобы усмирить продюсеров еще на месяц.
– Я обдумаю твое предложение. – Ни за какие деньги он не проведет тут целый месяц.
– Музыка сама придет. Я уверен. – Ден был исключительно конструктивен и при этом умудрялся сохранять спокойствие. – И впредь я буду лучше за тобой присматривать. Слишком много славы и веселья, вся эта мишура загнала нас в угол. Тебе не хватало личного пространства и времени, но теперь настал час вздохнуть полной грудью. Вздохну-у-уть.
Последнее слово он пропел на мотив из хита «Фейс-Хилл».
– Шутить ты не умеешь. – Харрисона не покидало навязчивое желание кому-нибудь врезать. – А петь тем более.
– Эй! – ответил Ден раздражающе бодрым голосом. – Песня, между прочим, великолепная. Твои, признаться, тоже неплохи. Ладно, увидимся. Я не стану тебя беспокоить. Если что-то понадобится – звони сам. Но клянусь, если ты проявишься до конца месяца…
– Что тогда? Что ты сделаешь?
– Надеру тебе задницу.
– Нет, ты на это не пойдешь.
В трубке раздался тихий смешок.
– Старайся избегать неприятностей, хорошо? Ты нужен мне здоровым и полным энергии.
– Да-да.
Ден закончил разговор первым, а Харрисон тут же швырнул мобильный об стену. Они никогда не прощались по телефону, подражая героям серьезных фильмов. Но Ден мог бы дождаться, пока отключится он, вместо того чтобы прерывать связь. В конце концов, Ден на него работал, а не наоборот.
Харрисон рухнул на кровать и уставился в безнадежно страшный потолок. Подумать только, до чего он опустился! Постоянно гастролируя в одной и той же компании, стараешься искать новые способы времяпрепровождения. Это все, что он мог делать вдали от любопытных глаз.
За исключением сочинительства.
Чем еще он мог себя занять? Спокойно выпить в баре не получится. В кино тоже не сходишь. Отправиться в музей или в ресторан – едва ли. Толпы обезумевших фанатов кинутся на него с просьбами автографа и памятного фото. Многие из них предпримут попытку его ущипнуть или поцеловать, а то и усядутся к нему на колени.
Итак, единственным доступным ему развлечением была трата денег. Он сотнями выписывал чеки незнакомым ему благотворителям, а его запас ковбойских ботинок, кожаных курток и темных очков достиг воистину пугающих размеров. Ко всему прочему, он являлся владельцем трех домов – в Нэшвилле, Вейле и Лос-Анджелесе – и пяти коллекционных автомобилей. Сейчас он как раз приценивался к шестому. Раритетный «студебеккер», за рулем которого сидел сам Элтон Джон. Однако с недавних пор Харрисон охладел даже к покупке машин. Кого он будет на них катать? Дена?