тогда не хотелось. Я не знала, что делать. Матери я признаться не могла. Я тогда работала в Интуристе, ходила как помешанная, не могла ни на чём сосредоточиться. А тут подвернулся он, вероятно, я ему понравилась. Он знал французский язык, и попросил заведующую отделом перевода закрепить меня за ним как переводчицу на всё его пребывание. Мы ездили по стране, он постоянно за мной ухаживал, а однажды случилось так, что я выпила немного лишнего, а утром проснулась с ним в одной постели. После этого он сделал мне предложение. - И ты согласилась?! - воскликнул я, едва сдерживая свои эмоции. - А что мне оставалось делать? Ведь я не собиралась делать аборт. Он и не знает, что дочь не его. - Как ты её назвала? - Машей. - Мэри Смит, моя дочь, ни разу не видевшая своего отца, и даже не знающая, что где-то в России живёт её папа, - мрачно сказал я. - Ей шесть лет, скоро будет семь. Она очень похожа на тебя, такие же плечи, нос, губы. Даже цвет волос её не мой. Она светленькая, как ты. Я учила её русскому языку, так что она довольно хорошо говорит по-английски и по-русски. - И как ты спишь с этим Смитом? - Я закрываю глаза и представляю тебя, и это помогает мне привыкать ко всему. - Я убью его. - Лучше убей меня. Он не виноват. Впрочем, семь лет назад ты уже убил меня. - Ну как же так, - воскликнул я в отчаянье, хватаясь за голову. - Как так всё произошло? Как случилось, что я потерял тебя? - Ты уехал, бросив меня. Если бы ты перед отъездом сделал мне предложенье, ничего бы этого не случилось. Я бы дождалась тебя, если бы даже тебя не было десять лет. - А как же наш разговор о сексе, когда я спросил у тебя, сколько времени ты можешь терпеть. - Глупый ты, - сказала Натали, - был глупым, таким и остался. Я тебе это тогда и сказала, чтобы ты что-то предпринял. Если бы ты меня тогда любил, то нашёл бы выход. - Но я люблю, всю жизнь любил, и сейчас люблю тебя ещё больше. - И что? - Оставайся со мной. - Я тебя тоже очень люблю, но не могу потерять дочь, тем более, что она твоя. Сейчас всё это сложно. Я боюсь, что при разводе муж заберёт её себе, если даже узнает, что она не его дочь. Сделает это из принципа, как делают все американцы. - Что же делать? - Не знаю, раньше нужно было думать об этом. - Я не хочу потерять тебя вторично. - В нашем мире нет ничего безвозвратно потерянного. И ты не можешь меня потерять, потому что я люблю тебя. Ты был первым мужчиной в моей жизни, и останешься всегда моим единственным и любимым. - Я бы убил твою мать за то, что она не дала нам соединиться. - Причём здесь моя мать, тебе нужно только самого себя винить в том, то мы сейчас не вместе. Ладно, сейчас нам нужно думать, как дальше жить. - Угораздило же тебя связаться с этим американцем. Кто он? - Он здесь представляет НАСА. Довольно неплохой парень, умный, окончил гарвардский университет. Работает на правительство, как говорят у них. - Разведчик? - Что-то в этом роде, но больше он - учёный. К России относится неплохо. - Почему? - Трудно назвать причину, может быть, из-за того, что я с ним. От этих слов у меня опять перехватило горло. - Когда я с ним познакомилась, ему было двадцать три года. Он немного младше тебя, и рано лишился родителей, они погибли в авиакатастрофе. Его воспитывал дядя, один из богатейших людей Америки. Я с ним несколько раз встречалась, довольно благородный человек. Я подозреваю, что его дядя из масонской ложи. - Миша, я так его называю... - Зови его лучше Майкл при мне, - нервно перебил я её. - Хорошо. Майкл с детства тоже изучал языки. Когда он со мной встретился в Интуристе, то скрыл, что знает русский язык. Признался мне после того, как я вышла за него замуж. Дядя воспитывал его довольно строго, навязывая ему свои стандарты мышления, но Майкл рано проявил свою независимость мышления и часто спорил с дядей, что того бесило, но спорил так, что вещи, которые он высказывал вскоре происходили на самом деле. Так что твой соперник очень умный и обладает аналитическим умом. - А что он здесь делает? - Я ещё до конца не понимаю всей сложности его работы, но он проводит исследовательскую работу в Японии, связанную с установкой электронных ловушек рядом с большими деревьями. Работа эта засекречена, многих вещей он даже мне не говорит. - Не доверяет? - Не знаю. Американцы на русский не похожи. Если что-то нельзя нарушать, то они, не при каких обстоятельствах, не нарушат. Это у нас в России часто мужья делятся с жёнами секретами, а потом удивляются, что секреты просачиваются на Запад. Но иногда он говорит мне такие вещи, которые, я думаю, должны храниться за семью печатями. И вообще, он имеет на многие вещи своё особое мнение, сравнивая Америку с Россией, высказывает очень интересные мысли о современном месте России в мире, такое не всем русским могут прийти в голову. - К примеру? - Как-то я была в гостях у его дяди, и он с ним заспорил об американо-российских отношениях, и высказал довольно оригинальные мысли. Так он говорил, что у Америки есть болезнь гигантомании и слабость к огромным масштабам. Что, якобы, многие американцы верят в то, что Соединённые Штаты захватили весь мир и стали мировым гегемоном, но, на самом деле, самой великой страной в мире можно считать только Россию. Потому что, во-первых, она географически имеет огромную цельную территорию, в несколько раз превышающую территорию Штатов, а не отдельные базы, разбросанные по всему миру. Так что завоевать эту территории не удастся ни одному агрессору. В России настоящая суровая масштабность, истинное тысячелетнее владение землями с развитием на них своей культуры в очень продолжительный период. А это значит, что эта территория составляет единое целое со многими народами, живущими на ней, которые никогда не станут врагами России, так как Россия всегда проводила очень умную межнациональную политику. Во-вторых, межнациональный состав Росси таков, что определяющая нация всегда будет объединять вокруг себя все народы, а не дробить их, как это делается в Штатах. Могут быть временные конфликты, но общая тенденция добросердечия и сотрудничества всегда являлась основным принципом отношения русских к другим народам. И если лозунг американцев, как у римлян, разделяй и властвуй, то у русских - объединяйся и совместно процветай. Каждый народ в России имеет свои земли, объединённые с российской родиной. И родину старшего брата все будут защищать так же, как и свою землю. Сейчас, во времена перемен, эти земли временно отделились, но уже сейчас все опять объединяются в единый уникум под эгидой той же России. Так что России является самой могущественной страной в мире. И в-третьих, с политической точки зрения, Россия выигрывает на мировой арене как лидер, и отыгрывает у Штатов с каждым днём и годом всё больше и больше союзников, потому что Штаты, постоянно создавая очаги напряжения в мире, теряют все свои позиции и обречены на поражение. Закон диалектики. Сила, достигая своих пределов, переходит в свою противоположность - слабость. Американцы стараются любым способом добиться цели. Могут даже ради этой цели положить свою жену в постель противника, я говорю фигурально и имею в виду честь страны, её имидж и отношение к ней мирового сообщества, и часто приходят к обратному результату. Добившись цели, сами себя уничтожают в глазах всего мира. Так что рано или поздно Штаты сойдут с мировой арены, и её место займёт Россия с новой более гуманной внешней политикой. Так что сейчас противостояние Штатов с Россией - не в пользу Штатов. Вот такие вещи он говорил своему дяде. - Довольно оригинальные. - Но ты не обольщайся, хоть он и принадлежит к новой когорте людей и старается как-то реабилитировать Штаты в глазах иностранцев, но всё равно он всегда останется американцем, и при всех конфликтах будет защищать интересы Штатов. Есть очень хорошая английская пословица, которая характеризует всю англосаксонскую нацию: «Если не можешь уничтожить противника, то задуши его в своих объятиях». - А ты имеешь американский паспорт? - Да, - ответила она, - но я имею также и российский. У меня двойное гражданство. - И кем ты себя чувствуешь? - Конечно же, русской, и всегда буду оставаться ею, защищая Россию. Гражданства могут меняться, а родина всегда остаётся Родиной. - Значит, и я всегда остаюсь твоим единственным любимым мужчиной, раз я был у тебя первым? - спросил я без иронии, и даже с некой дрожью в голосе. - Разумеется, - сказала она. - Но как же ты после меня ляжешь опять к нему в постель? - Я постараюсь в тот же день этого не делать. И вообще, не знаю, смогу ли я после этого иметь с ним какую-то близость. Я обнял её и поцеловал в губы. Я понял, что вернул себе мою Натали. Она посмотрела на часы и сказала: - Нужно идти, а то нас потеряют, и заподозрят о нашей связи. Давай договоримся, пока я нашу дочь не перевезу в Россию, Майкл не должен знать, что мы любим друг друга. - Хорошо, - я дал согласие. Мы встали с камня и поодиночке вернулись к храму. Но прежде чем отправиться к отцу Гонгэ я её некоторое время побродил по лесу среди диких зарослей, приводя свои мысли в спокойное состояние. Возле Храма на небольшой террасе был накрыт европейский стол, где сидело всё общество, пять человек, на стульях, чему я очень удивился. Раньше отец Гонгэ с монахами принимали пищу за маленькими столиками, сидя на дзабутонах - таких подушечках. - Наконец-то, вы пришли, - радостно сказал отец Гонгэ, - извините, а то мы начали без вас. - Это вы меня извините, - сказал я, - вот прогуливался с утра и забрёл