ил Мосэ, - вы к нам несправедливы. Все дни мы проводим в учении, а по ночам усердно читаем сутры. - Ты хочешь сказать, что вы овладели высшей мудростью? Оба ученика молчали, низко склонив головы. Гонгэ посмотрел на их бритые затылки и, вздохнув, молвил: - Преподобный Соо-осё тоже полагал, что овладел высшей мудростью. Он упорно, истово молился у Трёх Порогов на реке Кацурагава, требуя от бога-стража Фудо, чтобы тот вознёс его на райское небо Тушита пред очи бодхисатвы Мироку. И хотя бог-страж Фудо прямо сказал монаху, что «дело это трудное», Соо-осё сломил его своим упорством. И тогда Соо-осё зачерпнул воды в реке, вымыл себе чресла и взгромоздился на шею Фудо. Но когда прибыли на небо Тушита, оказалось, что попасть во Внутреннюю обитель дело непростое, и одного упорства мало. В ворота может пройти лишь тот, кто умеет продекламировать сутру Лотоса. А Соо-осё в этом не преуспел. Глянув вдаль, Соо-осё сказал: «Читать-то я эту сутру читаю. А вот декламировать - никак». Бог-страж сказал: «А вот это стыдно. Такой уж порядок, иначе не пройдёшь. Возвращайся домой. Выучишь сутру, тогда и приходи». Посадил его на шею и доставил обратно на реку Кацурагава. Соо-осё безутешно плакал. Пришлось ему выучить сутру, и тогда уж он осуществил свою мечту. Монахи переглянулись. - Вот и с вами может такое случиться. Если вы читали «Предисловие к запискам мудреца» - «Когансёдзё» священника XVII века Кэйтю, то знаете, что есть три главных пути к дворцу солнца: это - синто, Путь Богов; это - буддизм, учение Будды; и это - конфуцианство. На каком из этих трёх пути вы преуспели? Монахи молчали, не поднимая голов. - Вы оба мне симпатичны, - грустно сказал отец Гонгэ, - но когда я умру, ни один из вас не сможет заменить меня, стать настоятелем этого храма, потому что вы оба не готовы к этому. - Но, учитель, - поднял голову Мосэ и опять смело возразил ему, - я как раз хотел поговорить с вами о том, что я смогу раздобыть свитки сутр об «Учении шести углов», утерянных двести лет назад. Отец Гонгэ с удивлением посмотрел на него и спросил: - И как ты собираешься это сделать? - Для начала мне нужно съездить в Ибусуки. - Зачем это ещё? - Чтобы встретиться с Повелителем Светлого и Тёмного Пути, профессором Онмёо-но-ками, по прозвищу Красная Птица. - Какую ещё ты блажь затеял? - недовольно молвил отец Гонгэ. - Эту легенду я уже где-то слышал. «Уберечься от огня Красной Птицы, от меча Чёрного Воина, от клыков Белого Тигра, от объятий Синего Дракона, чтобы поразить цель». Так повторяли лётчики камикадзе, идя на таран американских авианосцев. - Я уже разговаривал с Синим Драконом, - настойчиво заявил Мосэ, - он-то и посоветовал мне встретиться с Красной Птицей. При этих словах Хотокэ засмеялся и состроил гримасу, однако Гонгэ отнёсся к заявлению своего ученика серьёзно. Он спросил его: - Где ты видел Синего Дракона? - В саду храма, вчера. Мы с ним говорили, а затем он улетел. Гонгэ, немного подумав, сказал: - Если даже это приснилось тебе во сне, то есть причина, по которой это тебе приснилось. И отмахиваться от неё, как от назойливой мухи, не стоит. Многие прорицатели получают во сне откровения. И идя этой дорогой, свершают благие дела. Может быть, пришло время открыть вам кое-какие тайны. Хотокэ смотрел на своего учителя широко раскрытыми глазами. - Не знаю, стоит ли мне говорить вам об этом, но раз вы сами вышли на этот разговор, то мне необходимо дать вам кое-какие пояснения. Когда я был молод, как вы, то тоже стремился отыскать пропавшие свитки «Учения о шести углах» - «Роккакурон». Но чем больше я приближался к цели, тем больше понимал, что лучше этого учения не касаться. Как говорят, не буди лиха, пока оно тихо. Сообщений о тех событиях, которые произошли во второй год императора Тэммэй, вы не найдёте в анналах истории сёгунского дома Токугава, правившего тогда Японией. Его специальные агенты секретных служб - химицукэрай выжгли упоминания об «Учении шести углов» из памяти народа огнём и мечом. Все свитки были уничтожены, храмы сожжены, те священники, которым не удалось скрыться, зарублены. Тогда все дела в политике решались просто: взмах меча - и дело улажено. Наверное, поэтому это событие начало обрастать легендой о якобы имевшем место изгнании чертей из страны Синим Драконом. Власть сёгуната распространению этой легенде не мешала, потому что легенда не отражала сути вещей. Сказка и есть сказка. А суть вещей была намного опаснее, я бы сказал, зловещей. Она угрожала устоям нашего государства и нашей нации. С возвращением императора к власти во время революции Мэйдзи в 1870 году наш храм отстроили вновь, но восстановили только символ, герб храма, само учение нигде отыскать не удалось. В то время на волне прогрессивных веяний, новое правительство делало всё, чтобы не отстать от Запада. Всё, что было запрещено домом сёгуната Токугава, возрождалось. Но когда учёные познакомились где-то с этим учением, то пришли к общему мнению, что оно вредно для Японии. Особенно для её самобытности. И сделали всё от них зависящее, чтобы не дать ему распространиться. - Но почему, учитель? - воскликнул Мосэ, у которого от рассказа учителя глаза загорались каким-то внутренним огнём. - Что в этом учении было опасным? И кем были эти священники, исповедавшие его? - Да потому, что наше буддистское учение несовместимо с этим учением. - Как это? - спросил Мосэ. - Чтобы это вам объяснить, нужно начать с очень далёкого прошлого, - пояснил учитель, - с того времени, когда наше государство только создавалось. - Две тысячи лет назад? - спросил Хотокэ. - Нет, - покачал головой Гонгэ. - Рескриптом императора заявлено, что наша империя возникла две с половиной тысячи лет назад. Так вот, приблизительно в то время и начался спор между двумя великими учениями: буддизмом и иудаизмом. Но иудаизм, как вы знаете, был древнее буддизма. В то время не было ещё ни христианства, ни ислама, а те религии, которые возникали в образующихся государствах, быстро умирали с самими государствами. Одним словом, кроме варваров, существовало две сильных духовных цивилизаций: восточные волхвы и западные мудрецы с идеей Единого Всемогущего Бога. - Евреи?! - воскликнул Мосэ. - Да, - кивнув головой, ответил Гонгэ. - Опасаясь влияния единобожия, восточные мудрецы договорились с евреями, что те не будут распространять их мировоззрение на Востоке, а в свою очередь восточные мудрецы дали обещание не проповедовать на Западе. Запад оставался западом, а восток был Востоком. Две философии не смешивались, две религии развивались в своих границах. Восточная философия трансформировалась в буддизм и распространялась из Индии в Индокитае, на Малайском архипелаге, в Поднебесной, Кореи и Японии. Евреи же жили в своей Земле Обетованной, то теряя её, то обретая вновь, пока окончательно не рассеялись под ударом римлян, который сожгли их Иерусалимский Храм. И вот с этого времени началась агония Запада. Евреи, потеряв свою родину, вынуждены были скитаться по другим странам. От их религии зарождались новые агрессивные религии: христианство и ислам. Эти эрзац иудейские религии захватывали мир, насаждали свою культуру. Евреи были везде гонимы. Потом они стали посредниками между Востоком и Западом, но уже не могли влиять на соблюдение договора древних мудрецов. И вот тогда они пытались создать мировую цивилизацию, примирить всех, объединить все культуры в единый конгломерат. Но разве можно органически соединять противоположности? От такого соединения произойдёт взрыв, катастрофа, что приведёт к концу всю мировую цивилизацию. Началу этого конца мы являемся свидетелями. - Но, может быть, мы этим путём и спасём мир? - вырвалось из уст Мосэ. - Очень сомневаюсь, - покачав головой, ответил Гонгэ. - Когда я был молодым, я тоже верил, что соединением Востока и Запада можно спасти мир. Но, увы, это оказалось утопией, потому что на почве этого заблуждения возникает война не культур, а идеологий. Одна система взглядов не способна инкорпорироваться в другую, она может только поглотить её, или быть поглощённой ею. Это и есть вечная борьба духа. Когда в Германии возник Третий Рейх, Тибет сразу же понял, что может спасти Восток, и чтобы разрушить Запад, тибетцы стал помогать Гитлеру. Три тысячи тибетских монахов до последнего вздоха защищали ставку Гитлера. Япония тоже примкнула к Стальному пакту по той же самой причине. - Но тогда почему так много евреев было спасено Японией во время второй мировой войны? - спросил Мосэ. - Я думаю, по гуманитарным соображениям. В то время евреи не имели какой-либо влиятельной силы в мире. У них не было своего государства. Да и синтоистская вера в японском народе была как никогда сильной. Ведь наших традиционных религий две: синтоизм - для жизни, а буддизм - для смерти. Всё гармонизировано и взвешено. Так что иудаизм в Японии в то время не представлял никакой опасности. Опасен был марксизм. - Но Япония не начала войну с Советским Союзом, как хотела этого Германия, - заметил Хотокэ. - Это была месть Японии Германии, - ответил Гонгэ. - Когда перед началом второй мировой войны Япония напала на Монголию и просила помощи у Германии начать военные действия против Советского Союза, та вместо помощи заключила с её врагом пакт о ненападении. - И всё же, я бы хотел найти свитки «Учения о шести углах», - упрямо заявил Мосэ. Гонгэ усмехнулся кончиками губ и подумал: «Вот и проявляется его еврейская кровь, кровь предков, переданная по женской линии. М