Еще недавно Барбара бы возразила, стала бы отстаивать свой выбор, но сейчас лишь согласно кивнула:
— Ты прав, пап. Не самое комфортное место для жизни. И я всерьез подумываю о том, чтобы перебраться куда-нибудь еще.
Не ожидавший такого ответа отец кашлянул:
— Ага, хорошо. Уже решила куда?
Барбара пожала плечами:
— Еще не думала. Вариантов масса, можно длинный список составить. И Чикаго в этом списке тоже присутствует.
— Пожалуй, самостоятельная жизнь прибавила тебе мозгов. — Отца приятно удивила покладистость дочери. — Парни, вы со стола приберите, мать придет с работы уставшая. А мы пока пойдем воздухом подышим.
Он поднялся из-за стола, хлопнул по карману брюк, проверяя, на месте ли сигареты, и направился к выходу. Барбара подмигнула братьям и последовала за отцом.
Они разместились на садовых качелях в дальнем углу заднего двора, частично скрытых разросшимся кустарником. В детстве маленькая Барби пряталась здесь, когда хотела уединиться и придумать очередную историю, но братья всегда находили тысячу и один способ достать ее.
— Не возражаешь? — Отец вытащил из пачки сигарету.
— Раньше ты всегда прятался за сараем, чтобы мы не заметили, как ты куришь, — улыбнулась Барбара.
— Я не курю. — Он чиркнул зажигалкой и затянулся. — Стресс снимаю. Да и толку-то от вас прятаться, вы уже вон какие взрослые, на все-то у вас свое мнение.
Барбара ласково накрыла ладонью его напряженное предплечье:
— Я тебя очень люблю. И благодарна за все, чему ты меня научил. И за то, что привил любовь к спорту. И просто за то, что ты мой папа.
Отец нахмурился, изучающе посмотрел на дочь:
— У тебя все нормально? Странная ты какая-то. Будто прощаешься.
— Не странная и не прощаюсь. Просто повзрослела, ты верно заметил, — она помолчала. — Мама говорила, у тебя проблемы на работе?
Он отвернулся и сплюнул на землю.
— У матери твоей язык без костей.
— Просто она переживает за тебя, и я тоже. А эти твои проблемы, уверена, рано или поздно решатся.
— Только вряд ли в мою пользу, — мрачно заметил отец. — Этот хрен Кулман здорово на меня ополчился. С его-то ресурсами я эту войну не выиграю.
Барбара попыталась возразить, но отец жестом остановил ее.
— Хватит ныть. — Он затушил сигарету о металлический бортик качелей и запульнул окурок на лужайку. — Ты, наверное, устала с дороги? Вздремнуть не хочешь? Твоя комната до сих пор неприкосновенна. Парни сейчас умотают до вечера, а мне нужно кое над чем поработать.
— Если честно, я бы лучше прокатилась по городу. — Барбара встала с качелей. — Ностальгия.
— Не задерживайся, — попросил отец. — Мать к шести придет с работы, сядем ужинать.
— Ни за что не пропущу! — пообещала Барбара с улыбкой.
Она вернулась в полшестого и сразу пошла в ванную. Долго стояла под горячим душем, запрокинув голову и закрыв глаза, потом набрала воды и еще четверть часа лежала, стараясь успокоить разбушевавшийся ум. Мысли скакали, путались, наслаиваясь одна на другую, и Барбара чувствовала, как слабеет, сдается под их напором.
Она резко села, осознав, что ведет себя так же, как миллионы людей, повторяющие изо дня в день одну и ту же рутину, позволяя своим мыслям крутиться на бесконечном повторе, как заезженная пластинка, тем самым лишая ее шанса на нечто по-настоящему новое. Прав был Будда, когда говорил: недостаточно вырваться за рамки, необходимо не возвращаться в них и выработать самую важную привычку — быть свободным от привычек.
Она и только она управляет своими мыслями. Своим настроением. Своим будущим.
Барбара погрузилась с головой под воду, задержав дыхание. С каждой секундой бешеный хоровод в голове замедлялся, пока полностью не остановился. К тому моменту, когда Джошуа постучал в дверь и позвал сестру к столу, она уже тянулась за полотенцем — расслабленная, спокойная, уверенная.
Раньше они редко собирались все вместе, за одним столом, — даже по выходным. У каждого ребенка было свое расписание уроков и занятий, разве что Роджер виделся с отцом чаще других, поскольку тот являлся его тренером. У Барбары — особенно, когда она бросила футбол, — семейные посиделки вызывали отторжение. Она завидовала подружкам, чьи родители с пониманием относились к любым прихотям и увлечениям своих детей, а потому редко выносили мозг и давили на психику. Ожидать понимания от своего отца юной Барбаре не приходилось, и любое совместное времяпровождение оборачивалось перепалками и скандалами. Мать в конфликтах не участвовала, но и не гасила их, предпочитая не оспаривать мнение отца. А Барбара, не чувствуя защиты, стремилась сводить к минимуму «семейное время».