И часы пронеслись. Я стоял у волны.В ней качалась русалка нагая.Но не бледная дева вчерашней луны,Но не та, но не та, а другая.
И ее оттолкнув, я упал на песок,А русалка, со смехом во взоре,Вдруг запела: «Простор полноводный глубок.Много дев, много раковин в море.
Тот, кто слышал напев первозданной волны,Вечно полон мечтаний безбрежных.Мы – с глубокого дна, и у той глубиныМного дев, много раковин нежных».
Играющей в игры любовные
Есть поцелуи – как сны свободные,Блаженно-яркие, до исступления.Есть поцелуи – как снег холодные.Есть поцелуи – как оскорбление.
О, поцелуи – насильно данные,О, поцелуи – во имя мщения!Какие жгучие, какие странные,С их вспышкой счастия и отвращения!
Беги же с трепетом от исступленности,Нет меры снам моим, и нет названия.Я силен – волею моей влюбленности,Я силен дерзостью – негодования!
«Я больше ее не люблю…»
Я больше ее не люблю,А сердце умрет без любви.Я больше ее не люблю, –И жизнь мою смертью зови.
Я – буря, я – пропасть, я – ночь,Кого обнимаю – гублю.О, счастие вольности!.. Прочь!Я больше тебя не люблю!
«Она отдалась без упрека…»
Она отдалась без упрека,Она целовала без слов.– Как темное море глубоко,Как дышат края облаков!
Она не твердила: «Не надо»,Обетов она не ждала.– Как сладостно дышит прохлада,Как тает вечерняя мгла!
Она не страшилась возмездья,Она не боялась утрат.– Как сказочно светят созвездья,Как звезды бессмертно горят!
Поэты
Ю. Балтрушайтису
Тебе известны, как и мне,Непобедимые влечения,И мы – в небесной вышине,И мы – подводные течения.
Пред нами дышит чередаЯвлений Силы и Недужности,И в центре круга мы всегда,И мы мелькаем по окружности.
Мы смотрим в зеркало СудьбыИ как на праздник наряжаемся,Полувладыки и рабы,Вкруг темных склепов собираемся.
И услыхав полночный бой,Упившись музыкой железною,Мы мчимся в пляске круговойНад раскрывающейся бездною.
Игра кладбищенских огнейНас манит сказочными чарами,Везде, где смерть, мы тут же с ней,Как тени дымные – с пожарами.
И мы, незримые, горим,И сон чужой тревожим ласками,И меж неопытных царимБезумьем, ужасом и сказками.
Хочу
Хочу быть дерзким, хочу быть смелым,Из сочных гроздий венки свивать.Хочу упиться роскошным телом,Хочу одежды с тебя сорвать!
Хочу я зноя атласной груди,Мы два желанья в одно сольем.Уйдите, боги! Уйдите, люди!Мне сладко с нею побыть вдвоем!
Пусть будет завтра и мрак и холод,Сегодня сердце отдам лучу.Я буду счастлив! Я буду молод!Я буду дерзок! Я так хочу!
Пожар
Я шутя ее коснулся,Не любя ее зажег.Но, увидев яркий пламень,Я – всегда мертвей, чем камень, –УжаснулсяИ хотел бежать скорее –И не мог.
Трепеща и цепенея,Вырастал огонь, блестя,Он дрожал, слегка свистя,Он сверкал проворством змея,Всё быстрейОн являл передо мною лики сказочных зверей.С дымом бьющимся мешаясь,В содержаньи умножаясь,Он, взметаясь, красовался надо мною и над ней.
Полный вспышек и теней,Равномерно, неотступноРос губительный пожар.Мне он был блестящей рамой,В ней возник он жгучей драмой,И преступноВместе с нею я светился в быстром блеске дымных чар.
«Еще необходимо любить и убивать…»
Еще необходимо любить и убивать,Еще необходимо накладывать печать,Быть внешним и жестоким, быть нежным без концаИ всех манить волненьем красивого лица.
Еще необходимо. Ты видишь, почему:Мы все стремимся к Богу, мы тянемся к нему,Но Бог всегда уходит, всегда к себе маня,И хочет тьмы – за светом, и после ночи – дня.
Всегда разнообразных, он хочет новых снов,Хотя бы безобразных, мучительных миров,Но только полных жизни, бросающих свой крик,И гаснущих покорно, создавши новый миг.
И маятник всемирный, незримый для очей,Ведет по лабиринту рассветов и ночей.И сонмы звезд несутся по страшному пути.И Бог всегда уходит. И мы должны идти.