Саша увидел, что руки мальчишки были исписаны какими-то цифрами. Номера очереди за хлебом…
– Ириски! У Бадаевских складов, которые горели, там все ещё земля сладкая! Смотри, – Витя держал в открытых ладонях комочки земли.
– Попробуй! Очень вкусно! – предложил он Саше.
Саша взял двумя пальцами комочек земли и положил на язык. Она рассыпалась, в ней попадались маленькие камешки, но земля всё ещё, и правда, была сладкой. Горько было только от того, что это единственная сладость у мальчишки.
– Спасибо, Витя. Это очень вкусно. – Глаза ребёнка засияли от радости:
– Я ещё принесу, там много!
Саша улыбнулся ласково и обнял обоих ребят:
– Тася, я больше не могу оставить вас здесь. Сегодня вы едете со мной.
– Нет! Я останусь, с Авророй! Пусть Витя едет! – твёрдо сказала девочка.
– Ни за что не поеду без тебя, сестрёнка! – дрожащим голосом прошептал мальчишка.
Казалось, секунда ушла у девочки на то, чтобы принять решение, (слезы в глазах Вити, впервые назвавшего её сестрой, взгляд Саши) она не могла поступить иначе:
– Едем.
И вот снова холод. Снова дорога. И снова тихие голоса детей, а он в темноте пытается найти дорогу к знакомой деревне. Только теперь он ещё слышал тихие голоса Вити и Таси. Они пели, чтобы он не заснул.
– Маленькие мои, я вас никому не отдам. Теперь мы одна семья. Я должен жить, чтобы жили вы, – сказал Саша очень тихо, самому себе, пытаясь не прервать песню.
Словно читая его мысли, Тася улыбнулась и произнесла:
– Будем жить.