— Исус Христос! — машинально перекрестилась мать, что случалось с ней крайне редко.
Произнесла имя Иисуса так, как принято у старообрядцев, с одной буквой «И», на древний лад.
— И что же, больше некому покормить девочку? — нахмурился отец.
— Не похоже, чтобы был кто-то… — Олег почесал подбородок, вспоминая то, что видел в больничной палате.
— Правильно, значит, приехал. Собери мать ещё чего-нибудь, одним борщом сыт не будешь.
Мама отправилась в кладовую. Олег представил несколько сумок, которые нагрузят ему, и ведь не откажешься.
В это время отцу позвонили, тот взял трубку. После короткого разговора, как понял Олег — с охраной закрытого коттеджного посёлка, где располагался трёхэтажный, просторный дом Калугиных-старших, отправился открывать дверь нежданному гостю.
И уже через семь минут на кухню, пугливо озираясь по сторонам, зашла та, кого он меньше всего ожидал увидеть в этом месте.
Яна Кучеренкова — девица двадцати пяти лет, с которой у него был непродолжительный, вялотекущий роман, примерно с октября до конца января, начала февраля, пока окончательно не надоело.
Эффектная, яркая, со всеми полагающимися атрибутами современных стандартов красоты: накачанные губы, скулы, лисий разрез глаз, нарисованные брови, ногти, как годное орудие убийства, налитая грудь, ноги, длиною от виниров, жопа как орех. Кое-что из этого набора начинающей эскортницы оплачивал лично Олег.
Она не блистала умом и сообразительностью, умудрилась вылететь с платного отделения провинциального института, восстанавливаться не собиралась, и так хорошо. Трахалась без огонька и задоринки, хоть и старательно.
Единственное достоинство — делала шикарный минет. Однако, на одном отсосе невозможно построить даже мало-мальски долгие отношения, а уж если изначально не было такого желания, и подавно.
Олег отшил её технично, после нескольких слезливых звонков заблокировал везде, где только можно, и думать забыл про её существование.
— По твою душу, — проговорил отец, сверля сына взглядом, обещая вздёрнуть на сушилке для белья, как только визитёрша уйдёт.
— Что ты здесь делаешь? — нахмурившись, встал Олег, засунул руки в карманы, оглядел Яну.
Одета, против обыкновения, скромно. Черные брюки, бежевая блуза с бантом на груди, убранные в низкий хвост волосы, косметики почти нет, видны кое-какие дефекты кожи, губы будто меньше стали. Продуманный образ. На монашку не тянет, конечно, на скромную учительницу начальных классов вполне.
— А что мне оставалось делать? — пискляво заговорила Яна, закатив чуть покрасневшие глаза, словно плакала до этого. — Ты везде заблокировал меня, бросаешь трубку, если звоню с другого номера, отобрал ключи от квартиры!
— Ключей у тебя не было, — усмехнулся Олег.
Каждой проходной девице он ключи от квартиры давать не собирался, не каждую даже приглашал. Его дом — его крепость, а не почтовый стан. Существуют отели с почасовой оплатой, сношайся не хочу, и убираться потом не надо.
— Это неважно, Олег! — вскрикнула Яна, повернулась в сторону стоявшего отца, чей взгляд не предвещал ничего хорошего сыну, который, судя по всему, снова умудрился накосячить, и замершей в дверях матери. — Я беременна! — провозгласила она.
Вот только оваций не последовало, напротив, повисла гробовая тишина, которую прерывало лишь недовольное сопение Финика. Он всегда недолюбливал Кучеренкову, сейчас, очевидно, мнения своего менять не собирался.
— Я беременна, — развела она руками, глядя на Олега, — что мне оставалось делать? Нашла твоих родителей, приехала рассказать, чтобы хоть как-то тебе сообщить.
— Мои поздравления, — оскалился Олег, автоматически посмотрел на плоский живот, судорожно прикидывая, какой должен быть срок, если… — Зачем мне эта информация?
Быть такого не может, потому что быть не может. Он всегда осторожен, как сапёр, даже в сильном алкогольном опьянении использовал презерватив. Аккуратно, по инструкции, обязательно проверенных производителей.
Не помнил случая за весь свой немаленький опыт, чтобы кондом у него порвался, скатался, слетел, лопнул, чтобы он хотя бы раз рискнул засунуть без защиты.