— Ты едешь? — заглядываю к Марату. Первый учебный день после каникул. Влад уже ждет в тачке.
— Мне в другую сторону.
— Не понял, — подпираю стену плечом.
— Я перевожусь. Сегодня документы нужно отвезти.
— В смысле ты переводишься? Куда?
— Тебе там не понравится, — Марат улыбается, чуть отъезжая в кресле от стола.
— Я не спрашиваю, понравится мне или нет, я спрашиваю, куда!
— Какие мы грозные, — Маратик продолжает лыбиться. — В обычную школу.
— Не понял…
— В школу, где учится Тая.
— Ты прикалываешься?
Хочется заржать в голос, но я этого не делаю. По интонациям брата, да и по тому, как он себя ведет, понимаю одно — он не шутит. Все, блин, серьезно.
— То есть ты меня кидаешь?
— Ты всегда можешь двинуть за мной следом, Арс. Но оно тебе не надо. Я в этом уверен.
— Только вот за меня не нужно решать. И ты хочешь сказать, что отец одобрил? — задвигаю уже более расслабленно. Уверен, что не одобрил. Так что Марат повозбухает, а потом смирится с тем, что останется там, где он есть сейчас.
После нашего с отцом разговора пять дней назад ему все же пришлось вызвать скорую. Мой мир в тот момент перевернулся. Стало страшно. Врачи сказали, что ничего серьезного, просто перенервничал, рекомендовали покой…
— Я поговорил с мамой, все ей объяснил, и она меня поддержала.
— Что?
— То, Арс. Я принял решение. Меня оно устраивает. Я не должен всю жизнь быть где-то у тебя под боком.
— То есть теперь это так, по-твоему, выглядит?
— Это никак не выглядит. Я просто хочу делать то, что я хочу, а не следовать везде за тобой тенью.
— Тенью?
Взрываюсь. Хочу его придушить, но сил хватает лишь на то, чтобы махнуть рукой и вылететь за дверь. Сбегаю по ступеням на первый этаж, пролетаю через анфиладу комнат и широким быстрым шагом иду к тачке.
— У тебя снова лето? — подкалывает Влад, увидев меня без куртки. На мне только школьная форма.
— Ага. Поехали уже, нет настроения болтать, — огрызаюсь и отворачиваюсь к окошку.
Мы молчим всю дорогу, это радует. В школе заворачиваю в спортивный корпус, первым уроком стоит физра. Это радует, потому что можно выключить мозги и лупить по этому долбаному мячу как по груше. В итоге команда соперников по волейболу проигрывает почти всухую.
Отхожу в сторону, чтобы попить. Пока опустошаю пластиковый стаканчик, неосознанно выхватываю взглядом Панкратову. Она отнекивается от игры, на что физрук размахивает руками и возмущается.
Выбрасываю стакан в урну и топлю туда. Встаю у Майи за спиной.
— Че вы до нее докопались? — с ходу залетаю в конфликт. Настроение как раз соответствующее.
— Мейхер, я у тебя разве что-то спрашивал?
— Эт я у вас спрашиваю. Чего ты к ней пристал? — перехожу на «ты». Физрук краснеет от злости.
— Повтори-ка.
Подхожу ближе. Произношу тихо, почти по слогам, почти у него над ухом:
— Как ты думаешь, какой будет реакция мужа Марты, когда он узнает, что вы с ней спите? Прямо здесь. В школе. Она, кстати, громко стонет, — расплываюсь в улыбке. — А как отреагирует Орлов? Он же так не любит скандалы…
Физрук сглатывает. Бросает сердитый взгляд на Панкратову, а вот меня словно не замечает больше.
— Ладно. Сиди, — отмахивается от нее и чешет в свой кабинет, примыкающий к залу.
Оба наблюдаем, как он скрывается за дверью.
— Что ты ему сказал? — бормочет Панкратова.
— О том, что он спит с Мартой и я это знаю.
— Что? Ты сошел с ума? Это подло!
— Мне плевать.
Разворачиваюсь и направляюсь в раздевалку. Майя заскакивает следом.
— Так нельзя, Арсений. Это… — останавливается у двери в душевые. — Это…
— Что? — припечатываю ее взглядом.
— Некрасиво.
— Ты глухая? Я же сказал, мне плевать.
Майя переминается с ноги на ногу. У нее глаза бегают. Выглядит встревоженной. Ну естественно, кто-то снова посягнул на святое. На эту ее долбаную справедливость.
— У тебя что-то случилось? — спрашивает и делает ко мне шаг. Замирает сантиметрах в двадцати.
— Тебе-то что? Со своими заморочками разбирайся.
— Ага, — вздыхает. — Ты уже мне помог… Разобраться. Маме моей все сказал, прямо в самолете. Я же тебе по секрету рассказала.
— Значит, я не умею их хранить.
— Значит, не умеешь, — вздыхает. — Мы с родителями, кстати, поговорили, бабушка соврала. Ты был прав.
— Я рад, — кривлю губы в подобии улыбки. — Все? Я могу пойти в душ?
— Можешь.
Майя разворачивается и быстрыми шагами улепетывает прочь.
Следующие два урока нахожусь в прострации. Марат реально решил свалить. Без меня. Даже не рассказал. Не поделился. Бежит, как крыса.