— Эй, Кара-мурза! Ты меня слышишь?! Это я — Сабудай-мурза! Хану стало известно, что в твой дом проник лазутчик! Выдай его сам, или мы возьмем гяура сами! Со мной две дюжины нукеров! Но если мы войдем в твой дом силой, то и тебе не поздоровится! За укрывательство вражеского лазутчика не сносить головы ни тебе, ни твоему брату! Хан очень сердит!
— Вот и ответ, — я спокойно взял с вазы персик и с наслаждением откусил. Прожевал и продолжил: — Причем, заметь, как сформулировано: лазутчик! То есть, одиночка. Хитер бобер… Готов спорить, что хан ничего не знает о существовании моего отряда и нападениях на обозы.
— Но зачем? — Кара-мурза говорил искренне. Похоже, в целостной натуре воина действительно не осталось места для коварства. — Я не понимаю.
— Вообще-то, ничего особенно сложного. Сабудай хочет взять меня в плен и обменять на всю добычу. Потом — либо убьет, а хану покажет голову. Объясняя, что лазутчик оказал сопротивление. Либо, все-таки сдержит слово и отпустит, а хану доставит голову первого попавшегося раба. Мертвые говорить не умеют, так что опровергать подлог не станут.
— А я?! — возмутился Кара-мурза. — Меня это сын ослицы совсем в расчет не берет?! Я то уж точно молчать не буду!
— Не знаю, на что рассчитывает Сабудай, но вижу как минимум два варианта. Первый — он уверен, что сможет купить твое молчание. Например, в обмен на доспех прадеда. Ведь в Ак-Кермене ни для кого не тайна, насколько важна и ценна для вашего рода эта реликвия?
— Он ошибается! — стукнул ладонью по колену татарин. — Честь дороже любой реликвии.
— Тогда, остается второй вариант. Ты тоже умрешь, защищая гяура. И Сабудай-мурза получит не только мой обоз, но и все имущество семьи изменника. Как по мне — второй вариант даже предпочтительнее. Ибо разом устраняет все проблемы. И прибыльнее…
Кара-мурза вскочил на ноги, как подброшенный пружиной.
— Шакал облезлый! Я вырву его гнилое сердце и брошу свиньям! А труп утоплю в самой вонючей навозной жиже!
— Не возражаю… Но это потом. А для начала мы поломаем его планы. Он подлый и хитрый, но вряд ли настолько мудрый, чтобы иметь несколько вариантов и окажется не готовым к такому повороту. Особенно, если полагает тебя человеком чести. Согласен?
— Распоряжайся мною и моими людьми, как считаешь нужным, Антон-ага, — прижал руку к сердцу татарин.
— Спасибо. Повторюсь, но я на самом деле рад, что не убил тебя в том бою. А теперь, к делу… Первое, — в твоем доме только что появилась новая одалиска, — указал на сестру Мелиссу. — Приодень ее соответствующим образом и спрячь на женской половине.
— Я никуда… — начала было девушка, но под моим взглядом поперхнулась словами и умолкла. Только зыркала исподлобья.
— Когда меня уведут, и все успокоится, вернешься в лагерь и расскажешь о случившемся. Ждать меня три ночи рядом с городом… Кара-мурза, зиндан* (*темница) в какой части крепости?
— В Северной башне.
— Вот где-то там и ждите. Но, на всякий случай, разделитесь и выглядывайте везде. Через трое суток не объявлюсь — уводите отряд в Замошье. Впрочем, сами решите, что делать. Не маленькие. Изменятся планы или появится иная возможность, Кара-мурза найдет способ передать весть.
Татарин еще раз молча прижал кулак к груди.
— Вот и хорошо. А теперь прикажи слугам связать меня покрепче. Сам иди к воротам и объяви нукерам, что лазутчик, за которым они пришли, давно уже пойман. И ты хочешь лично доставить его хану. Только сперва приведешь себя в надлежащий вид, прежде чем показаться на глаза Повелителю. Чай не побирушка какой, а представитель благородного рода. А чтобы в твоих словах никто не усомнился — предложи нукерам посторожить пленника, пока ты собираешься во дворец. Уверен, приказа брать дом мурзы штурмом у них не было, так что десятник на предложение согласится.