— Оставим его, пусть делает, что хочет. Никуда гяур до утра не денется.
— А если убежит?
— Отсюда? — рассмеялся первый. — Это невозможно. Стены толщиной в два касаба* (*1 касаб = 3,39 метра)
— Я слышал, среди гяуров попадаются истинные дети шайтанов. Казаки их зовут характерниками. Так они могут и сквозь стены проходить и под водой долго находиться. Совсем не дышать. Кривой Исмаил рассказывал, что в позапрошлом году, по приказу Сабудай-мурзы, одного запорожца живьем закопали, так земля на могиле пять суток шевелилась! Если б не связали — точно ушел бы!
«Вот, сука! Ну, погоди, мурза! Жаль, не послушался Агнешку. Разорвали б тебя лошадьми — не сидел бы сейчас в темницы. И почему человек всегда такой умный задним числом? Как шутят иудеи: «Господи, дай мне наперед такой ум, как у моей жены после!»
— Ну и что? Уйдет, так и Аллах ему в помощь. Нам чего беспокоиться? — отозвался третий голос.
— Вот и видно, Абдула, что ты новенький в страже… — чуть снисходительно объяснил второй. — Зачем гяура в темнице держат, знаешь?
— Великий Хан решил казнить его на праздник перед толпой.
— Верно. И слух об этом уже по городу пошел… А теперь, скажи: что будет, если гяур сбежит? Думаешь, Махмед-Гирей отменит казнь?
Видимо, тот, кого спрашивали, пожал плечами, потому что ответа я не услышал.
— Никогда и ни за что хан не нарушит своего слова. Обещал подданным зрелище — они его получат. А кто для этого взойдет на эшафот, народу все равно. Вот только, я думаю, что вместо сбежавшего пленника, на кол сядет или повиснет крюке нерадивый стражник. А то и все, кто его охранял, разом.
— Я не хочу на кол! — забеспокоился Абдула. — Я в прошлом месяце взял в дом вторую жену! Ласковую и игривую, как котенок.
— У меня нет молодой жены, но на кол я тоже не хочу, — согласился с ним первый.
— Тогда, идем за факелами и ключами. Надо посмотреть, что неверный делает.
Против этого никто не возражал, и стражники потопали в сторону кордегардии. Я даже не поверил такому везению. Как не крути, а трое бойцов — в полутьме и на скользком полу — это шанс. И не попытаться использовать его, по меньшей мере, глупо.
Охранники возвращались. Единственное место, где они меня не увидят, когда войдут, — за дверью. Но и они об этом знают и будут начеку. А вот чего они действительно не ожидают — что я и в самом деле рою подкоп. И застав меня за этим занятием, непременно захотят посмотреть поближе и убедиться, что их тревоги напрасны.
Значит, быстро в позу лебедя и начинаем пыхтеть…
Двери отворились таким мощным пинком, что вздумай я спрятаться за ними, был бы сейчас если не оглушен, то прижат к стене массивной железной створкой. Они и запрыгнули внутрь, с обнаженными саблями на изготовку, и встав вполоборота к моему предполагаемому укрытию. В проеме остался только третий стражник, держащий в обеих руках по факелу.
— А ведь не соврал гяур… — удивленно хмыкнул тот, кого я называл «вторым». — Роет…
— Угу, — поддержал его «первый». — Вот только на характерника он ни чуточки не похож. Думаю, все-таки Аллах проявил свою милость и бедняга спятил.
— Похоже на то, — согласился Абдула. — Но, раз мы уже вошли, давайте посмотрим. Вся ночь впереди, а я хотел бы спокойно спать.
— Ну, да… — хохотнул «первый», делая шаг вперед. — Где еще отдохнешь от молодой жены, если не на дежурстве?