Ладно. Не до сантиментов. Смотрим вокруг. Нормально. Разобрались парни. В основном фехтуют один на один. Значит, пора бить в спину. Не в песочнице играемся. Кстати, Цепеш, тоже так считает. А если уж потомку древнего рода, фактически принцу крови, нет унижения достоинства с тыла напасть на врага, то мне и подавно.
Объехал ближайшего лисовчика сзади и рубанул саблей. Он, конечно же, меня заметил. Даже защитится попытался, но и Четвертак не дремал. Как только шляхтич открылся, нанес укол в горло. А когда тот схватился за шею обеими руками, стараясь унять кровь из раны, добавил уже с размаху и наискосок. Голова так и покатилась наземь.
Я тем временем перезарядил пистоль и без затей разрядил один ствол в спину следующего разбойника. Цепеш двигался мне навстречу с противоположного флага и не менее успешно.
Так что вскоре лисовчиков осталось только трое из всей, вполне внушительной ватаги. Да и они, судя по тому, как на них наседают запорожцы, долго не продержатся.
Что ж, я могу быть спокоен, если воевода Королькович не собирается поручить мне взять штурмом вражеский замок, то с заданием попроще мы наверняка справимся.
— Пощады! — взмолился один из разбойников, когда упал предпоследний его товарищ. — Сдаемся на милость победителя.
Второй шляхтич тоже опустил оружие и покорился судьбе.
— Сдаетесь, значит… — я задумчиво потер подбородок.
С одной стороны лисовчики знатные вояки, лишними в отряде не будут. А с другого боку — за ними столько невинной крови, как бы самому не испачкаться. Одно дело быть уверенным в своих бойцах, и совсем другое — знать, что они могут побежать с поля боя, как только решат, что победа не чужой стороне. Не, нафиг…
— А сами вы многих отпустили, когда те на коленях умоляли о пощаде? Нет, панове, нам с вами не по пути.
Поняв, что их ждет, лисовчики попытались снова схватиться за оружие, но запорожцы были наготове. Ткнули копьями, по два на каждого, и разбойники только захрипели.
«Победа. Вы получили 674 талера. Вы получили «440» очков опыта. «270» очков разделено с отрядом. Часть ваших бойцов достойна повышения. Вы нашли легкий панцирь «к защите тела +28»
— Суров ты, батька… — пробормотал Пятак, вытирая полой одежды убитого клинок. — Это ж война… Все воины с добычи кормятся.
— Ну, положим, вас я кормлю… — ой, не вовремя он мне под руку подлез. — Давно так думать стал? А если б вот такие воины на Полесье налетели? Да хоть сейчас, когда там всех защитников — десяток новобранцев? Как думаешь, долго лисовчики с ними возились бы? А что потом? Гора трупов, изнасилованные девки и сожженные хаты?.. Ну и коль уж зашел о том разговор… Если еще раз услышу, что вы с братцем продолжаете дочке мельника руки под подол запускать, укорочу по локоть. Вы меня знаете…
— Да ты что, батька… — бухнулся на колени Четвертак, а следом и младший. — Она с того разу сама нас к себе кличет. Вот те крест! — парень размашисто осенил себя крестным знамением, младший повторил, как в зеркале. — Ну а нам чего отказываться? Девка сдобная… горячая. Но, если ты велишь не трогать Машеньку, матерью покойницей клянусь: ноги нашей больше на мельнице не будет.
— Клянусь… — подтвердил Пятак.
И глядели при этом парни на меня такими светлыми глазами, что в правдивости их слов даже инквизитор не смог бы усомниться. Вот только я не такой легковерный. Сам умею честную рожу клеить. Так что, сделаю вид будто поверил, а проверить не забуду.
— Это ты за которую Машеньку гайдуков распекаешь, батька? — отозвался один из запорожцев. — Ту рыженькую, что на мельнице? М-да… Хорошо, что мы тоже тебя услышали. Поостережемся.
После чего казаки переглянулись и зашлись таким дружным хохотом, что я и сам усмехнулся. Может, и не врал тогда атаман разбойников?
— Да ну вас к дьяволу, жеребцы стоялые. Черт ногу с вами сломит, а не разберется. Я в охранники девичьей невинности не нанимался. Сами с усами… Но если хоть слово кривое от старосты или отца которой услышу — пятьдесят батогов получит любой. Не взирая на чины и заслуги. А теперь, хватит языками чесать, собирайте добычу. Лисовчики не тати лесные, глядишь чего и перепадет ценного. До Смоленска уже рукой подать, там все продадим. А если себе чего подходящего приглядите — тоже не возражаю. Заслужили… Владейте.