М-да… Нашелся знаток женских душ. Полез прямо с сапогами. А тут такая загогулина, что и Македонский со своим ножичком отдыхает.
— Хорошо… — помог подняться. — Я понял. Сделаю, как просишь. Беги домой, скажи Федоту, пусть собирается. Прощаться будете? Долго ждать?
Молодица опять покраснела, но взгляд не отвела. Наоборот, даже блеснула в них лукавинка.
— Уже простились, барин. Ждать не будешь. Вон он, коня ведет.
Твою ж краснознаменную и легендарную! Нет, не родился еще мужчина, способный понять это диаволово семя. Когда верить, когда сомневаться? Но погодь, долг платежом красен. Такую энергию грех не использовать в мирных целях.
— Ну, тогда, ступай к Михею, скажи: я назначил тебя ключницей. Пока вернемся — чтоб каждое зернышко в амбарах пересчитала. Лично, своими руками. Учись и привыкай. Как в Замошье крепость поставим — будешь за провизию для гарнизона отвечать.
Молодица распахнула глаза и сдавленно охнула, а я довольно ухмыльнулся.
Вот так, красавица. Уж коль я не могу заглянуть в твою прелестную головку, чтобы понять, что она замышляет на самом деле, то стреножить в моей власти. Теперь у тебя времени не то что на скоромное, на сон не останется. Вернемся из похода — Стрелец мне поклоны бить станет, чтобы женка нашла время дома заночевать.
Одно худо… Пока тискал Настену и не только в глаза ей глядел, когда сверху вниз смотришь, само так выходит — понял, что пора и о своих нуждах подумать. Воинам мои проще — девок в селе хватает. Даже Цепеш, кажется, приглядел себе кого-то. А мне не по чину, что ли? Не прет, в общем. Другое воспитание, мля…
Настоящие дворяне право первой ночи безотказно исполняют, не морщась, мне же, видите ли, чувства подавай. Или хотя бы элементарное влечение. А «veni, vidi… usus» — не мой стиль. Могу, но не хочу. Вывод? Выпьем за то, чтобы наши желания, как можно быстрее совпали с нашими возможностями.
Вопрос — где искать точку соприкосновения?
Ответ — а фиг его знает, но не в Замошье, это точно.
Вывод — по коням. Глядишь, и подвернется что-то стоящее усилий…
— Чего хмур, атаман? — Мамай возник рядом совершенно неслышно. — Задумался так, что мы со Стрельцом уже звать тебя устали. И махали, и свистели, а ты застыл на месте, как обосра… это… как будто окаменел. Я и решил подойти, мало ли чего случится с человеком может, после разговора с ведьмой.
— С кем? — захлопал я глазами.
— С ведьмой, — вполне серьезно ответил характерник. — Я думал, ты знаешь?
— Час от часу не легче. А Федот знает?
— Не уверен. Да Стрельцу и не зачем. Она мужа не обидит, сама кого хочешь за него порвет. Но в поход не бери. Что бы не обещала — все равно не бери. Вся ее бабья сила возле дома, а в степи толку не будет. Только обуза.
Казак говорил серьезно, без тени насмешки. Как бывалый воин с атаманом. Таким же тоном и важностью он мог обсуждать запас провизии, или состояние подков.
— Я понял тебя, Мамай, спасибо… — в том смысле, что нифига я не понял, но если характерник к этому так спокойно относится, то и мне паниковать незачем. Подумаешь, жена у Федота ведьма. Все они… одним миром мазаны. Особенно после того как собственным очагом и мужем обзаведутся.
— Настя остается в Замошье. Уезжаем только мы втроем. В том смысле, что хорош лясы точить — пора в седло... На Запорожье путь не близкий.