— Извини, если что не так спрошу… — невзирая на общее повышение тонуса и избавление от недуга, я все же пребывал в некотором недоумении. — Но в каком ордене послушниц обучают такому… проявлению, ммм…
— Милосердия?.. — закончила вопрос за меня монашка. — В Церкви Ночи.
— А есть и такая? — удивление мое только возросло.
— Конечно, — вытирая ладошкой губы, мило улыбнулась собеседница. — С того самого часа, как Господь разделил время на светлую и темную части. Люди ведь не перестают верить в Создателя после того, как храмы закрываются на ночь, а священники ложатся спать? Именно в это время и открываются двери Черного Собора, где мои сестры и братья всегда готовы помочь смятенным и страждущим.
Все страньше и страньше… Где-то я уже слышал о Черном Соборе. Вот только где, вспомнить не могу.
— Подожди, подожди… Если я правильно понял, ты говоришь о сатанистах?
— Ошибаешься…
Монашка легко прикоснулась к нательному крестику, а потом трижды перекрестилась.
— Люцифер всего лишь один из сонма слуг. Зачем же нам поклоняться слуге, если можно возносить молитвы и деяния к престолу господина? Это дневные конфессии очерняют нас в глазах паствы. Глупцы, они не понимают того, что Ночь нельзя запятнать мраком оговоров. Это ее обычный цвет… Можно только пытаться сделать тьму светлее. Общими усилиями зажигая везде, где только можно, огоньки веры… В надежде, что со временем они, как звезды укроют небосклон и развеют мракобесие и невежество.
Таки прав был тот, кто сказал, что за все приходиться платить. Тем более, за удовольствие.
Я, конечно же, весьма благодарен ей и наконец-то расслабился… но, не настолько, чтобы позволить дуть елей в уши.
— Любопытно. Я подумаю над этим… Непременно. Как только выдастся свободная минута.
Послушница настолько вдохновилась оказанным мою вниманием к ее словам, что не стала возражать против еще одного приобщения… Для закрепляющего эффекта. Тем более, как сказано, всякий неофит троицу любит. Только на этот раз я сам выбирал мodus operandi. Благо, форма одежды, позволяла. В общем, «избушка, избушка, повернись к лесу передом»… и нагнись чуток.
Хвататься за ствол ближайшего дерева — это уже была личная инициатива девушки.
— Что дальше делать будешь? — спросил, когда мы закончили с лечением и уже выходили из лесу.
Мысль о том, что монашка пойдет вместе с остальными в Замошье, мне не очень нравилась. С ее талантами в общении с мужчинами, она вполне способна организовать такой бардак в селе, что по возвращении я найду там одно пепелище. Но и просто помахать на прощание рукой: «Спасибо, солнышко, было приятно. Созвонимся…», — как-то напрягало. Нет, если она сама это скажет, то так тому и быть, но первым отшивать не стану.
— Если позволишь, атаман, я с отрядом останусь… — мило улыбнулась «сестричка». — Обузой не стану. Не сомневайся. Послушниц Церкви Ночи не только искусству любви обучают. С тех пор, как Вселенский Собор записал нас в еретики, каждый, кто дает обет служения, проходит и воинскую подготовку.
— Позволишь взглянуть на твои умения?
— Конечно, атаман Антон. В сплетении нитей судеб не бывает случайных узлов, и я уверенна, мы тоже встретились не просто так. Не мне видеть будущее и определять твою значимость для Церкви, но в том, что это так — сомнений нет. Значит, кому-то придется указать тебе дорогу к Храму Ночи. И если такова воля Господа, то отныне я твоя верная служанка и проводник.