— Угу… — мокнул усы в пиво Виктор. — Как будто я первый на эту уловку попался. И до меня женщины вертели мужчинами как хотели. За триста лет до нас один итальянец написал весьма поучительную книгу. «Декамерон». И что? Стало с тех пор меньше обманутых мужей или любовников? Шалишь… Только скопец защищен от любовного дурмана. Да и то…
— Зачем же так радикально? — улыбнулся я. — Можно и по-другому тоску развеять. Приставай ко мне. Совсем времени на хандру не останется. Заодно, и финансовое положение подправишь. Ну а если судьба — то удачная рана, полученная в бою, куда почетнее чем нож ветеринара. Как считаешь?
— Разумно… — кивнул де ла Буссенор. — Считай, договорились. Сейчас присягу на верность давать не буду, произнесенные в хмелю слова малого стоят. А завтра с утра, если не передумаешь — пойду с вами. И в самом деле, засиделся. Только еще одна просьба…
— Я слушаю.
— Не мог бы ты ссудить меня пятьюстами талеров? Видел я у здешнего ювелира великолепное колечко. Хочу выслать его своей панночке. Может, передумает и вернется? Как считаешь?
Что я считал, влюбленному ветерану лучше не знать. Ибо не лечится… Так что я лишь покивал, подумал… да и выложил испанцу кошель. В конце концов, кто я такой, чтоб осуждать или поучать? Со своими проблемами разобраться бы. И лучше вовремя.
Видимо, что-то такое было написано на моем лице, потому что молодая мещанка, когда я подошел к ее столу, заговорила первой.
— Если ищешь гадалку, сударь, то ты не вовремя. Я гадаю только на молодой месяц.
— А я думал, что гадать лучше в полнолуние…
— Можешь и дальше так думать, — фыркнула пренебрежительно. — Вреда от этого никому не будет. А я — ведунья, и умение это в моей семье передается от бабки к внучке с незапамятных времен.
— Это серьезно. Зовут то тебя как, ведунья?
— Оксаной. И нечего зубы сушить. Кстати, если заболят — обращайся, заговорю. Могу приворотное зелье приготовить. Впрочем, тебе без надобности, коль с таким гаремом путешествуешь. А вот удача в бою никогда воину не помешает. Так и быть, приходи через недельку.
— Знать бы еще, где я через семь дней окажусь… — улыбнулся я. — У меня другое предложение. Приставай к нам. А как новая луна взойдет, так мы к ворожбе и вернемся. Ну что? Хорошо придумал? Соглашайся. Я хоть и не врожбит, но тоже кое-чего умею и смекаю: не от доброй жизни такая молодая и красивая девица в одиночестве ночь на постоялом дворе коротает.
— Твоя правда… — посмурнела личиком Оксана. — Родом я из Полтавы. Сама на хозяйстве. Бабка уж годков пять как померла. Сватался ко мне Микола-кузнец. А его, как на зло, поповская дочь полюбила. И стала она стараться, как могла, уговор наш разрушить, а суженого себе забрать. Ничем, змея подколодная, не гнушалась. Даже отца своего на подлость уговорила. К нашему несчастью, в околице падеж скота случился. Вот батюшка меня в чародействе и обвинил. В тот же вечер хату дегтем обмазали и сожгли. К счастью, нашлись добрые люди, упредили вовремя — и я успела сбежать.
— Печальная история… — покивал я сочувственно. — Ну, не горюй. Все перемелется. Подсаживайся к нам, да знакомься с новыми товарищами. Говорю сразу — неволить не стану. Можешь уйти в любой день, когда пожелаешь. Договорились?
— Спасибо. Ведовство запрещает убийство… Но во всем остальном буду тебе полезна, как никто другой. О болезнях, порче и проклятиях можете забыть. Да и удачу призову.