— Нет, выслушай! Ты всю жизнь будешь гнить на своей трассе, выполнять приказы других и считать гроши перед зарплатой!
Она выбежала из комнаты.
Смолк стук ее каблучков на лестнице, а Дмитрий все стоял у открытой двери. Сожалений он не испытывал. Было противно.
XVIII
До Райцентра добрались лишь к десяти утра. Виктор жил в «Шанхае». Он вышел на щербатый тротуар, помялся, прежде чем захлопнуть дверцу.
— Дмитрий Денисович, может, зайдем ко мне? Закусим, пропустим по маленькой, ага.
— Как-нибудь в другой раз, Виктор.
— Ну, дело хозяйское.
— Бывай!
В общежитии он первым делом залез под душ. Минут пять стоял под ледяными струями, ощущая, как тело словно заряжается энергией.
Через полчаса Дмитрий пошел на участок, почти уверенный, что застанет там Кайтанова. В организациях подобного рода выходных для ИТР практически не бывает.
В это субботнее утро аллеи Сухого Парка были совершенно пусты. Дмитрий шел медленно, приглядываясь к деревцам, что находились между жизнью и смертью. Выживут ли они, одолеют ли соль, зазеленеют ли к будущей весне, хотя бы отдельными веточками? Нет ответа. И все же Сухой Парк обладал своеобразной магией.
В Забайкалье Дмитрий видел горелый лес — несколько громадных сопок, по которым когда-то прошел пожар. Обугленные — без веток — стволы, походили на гигантские черные иглы, будто воткнутые кем-то в сопки. Горелый лес тоже обладал магией — магией смерти, кладбища.
Но здесь в Сухом Парке — магия была иного рода. Сухой Парк жил вопреки всему.
У ворот участка его почтительно приветствовал сторож — бритоголовый дядя Саша. В глубине двора копался в моторе Яша — крановщик, высокий плотный мужчина с румяными щеками, умевший даже в гневе сохранять умиротворенное выражение лица.
Дмитрий не ошибся — Кайтанов был на месте. Он сидел в кабинете за столом, заваленном бумагами.
— Ну, здравствуй, здравствуй! — увидев Дмитрия, Борис широко улыбнулся и поднялся. — Не заскучал еще по Ташкенту?
— Некогда было.
— Вот и я постоянно говорю, если работаешь по-настоящему, то и скучать некогда — времени не остается.
На нем свежая голубая сорочка. Короткие густые волосы взъерошены, ниточка усиков аккуратно подправлена. Темные глаза смотрят внимательно и лукаво.
— Ты уж извини, — продолжал он, — что я не смог вырваться к тебе. Хозяйство большое, хлопот хватает. Скоро подстанцию сдавать, так что приходится обхаживать заказчика, потом проектировщики приезжали, делали переразбивку трассы на гидролизный завод. Все одно к одному, а время идет. Ну, ничего, на следующей неделе обязательно приеду. А сегодня вечером соберемся у меня, пропустим рюмочку-другую… Как там у тебя складывается с Малявкой?
— Крепкая бригада, — ответил Дмитрий и коротко рассказал о сделанном.
— Двадцать семь опор? — с уважением переспросил Борис. — Не ожидал от Малявки такой прыти.
— Думаю, дела пойдут еще лучше, я выписал бригаде аккордно-премиальный наряд. Вот, посмотри, — Дмитрий протянул Кайтанову бланк и откинулся на спинку стула.
— Толково, — одобрил Борис, беря бланк. — А то в мехколонне мне уже плешь проели с болтовней насчет прогрессивных методов работы. То создавай им подрядную бригаду, то внедряй малую механизацию. А специфику нашу и условия работы учитывать не хотят. — Говоря так, он размахивал бланком, не глядя в него. — Ну, ничего, план-то мы выполняем, а все остальное — разговоры… — тут он посмотрел в наряд, лоб его наморщился:
— Это не пойдет. Надо переделать.
— Почему? Липы здесь нет.
— Не спорю. Но пойми, у нас туго с фондом заработной платы. А ты им планируешь по пятнадцать рублей в день на человека. Между прочим больше десятки они никогда не зарабатывали.
— Ну и что? Если бригада выполнит этот объем, то участок получит прибыль, верно?
— Да, если говорить об одной бригаде Малявки. Но не забывай, что здесь участок — шесть бригад, плюс шофера, слесаря, такелажники, сторожа, уборщицы. Если этот наряд оставить в неприкосновенности, то остальным людям придется платить меньше обычного. Иначе наши показатели вылезут из габаритов.
Дмитрий нахмурился:
— Выработка и фонд зарплаты взаимосвязаны, не мне тебя учить. И если кому-то приходится платить меньше, значит, эти люди попросту бездельничали. Так?
Кайтанов покрутил головой из стороны в сторону. Мощная шея так и распирала воротничок.
— Не понял ты еще нашей специфики, — проговорил он, — не понял. С рабочей силой тут туго, не хватает людей. Притом, у нас сильные конкуренты — гидрострой, газовики, нефтяники. Снабжение там отличное, заработки высокие. Мы попросту не имеем права платить своим мало, они тут же переметнутся.