— Жалеешь, что ли?
— Не знаю, как там будет… — Варвара Ивановна окинула взглядом просторную комнату с лестницей на второй этаж, где были расположены спальни, посмотрела на двери, одна из которых ведет во двор и к гаражу под домом, другая — на просторную террасу, за которой склонился под снегом их сад, но краем глаза заметила она неестественную напряженность мужа и спохватилась: — Да что ж жалеть-то, когда размаху не дают. Поедем… Скоро она там? Зи-на!
Зина вошла в дом заснеженная и румяная. Следом вошел Бекташ, высокий, по-спортивному скроенный парень с красивым лицом и горделивой улыбкой. По их возбужденным лицам и снежным пятнам на куртках Варвара Ивановна поняла, что они играли в «снежки». Прошуршала куртка Бекташа — он бросил ее на какой-то чемодан, туда же кинул свою кожаную шляпу с небольшим козырьком, в почтительном полупоклоне приложил руку к сердцу и, осушив при этом мокрую ладонь о свитер, протянул руку.
— Здравствуйте, Степан Матвеевич.
— Здравствуй, Бекташ. Пригнал машину?
— Пригнал. Здравствуйте, Варвара Ивановна, — так же почтительно склонил голову Бекташ перед хозяйкой дома и опять повернулся к Шалдаеву, теперь уже распрямившись, с торжествующим лукавством в дерзких глазах.
— Бекташ просит нас остаться, — сказала Зина.
Расстегнув на куртке молнию, она отошла к окну и, прислонясь к подоконнику, ждала реакции на свое сообщение.
— Степан Матвеевич, не уезжайте! Меня бригадиром назначили!
А этого не знала и Зина; с удивлением взглянула на него: вот ты какой!
— Вместо папы? — спросила Зина.
Она попыталась понять, почему он не сказал ей о своем назначении. Неужели… Да нет, не может быть!
— Вы только не обижайтесь, Степан Матвеевич, — смутился Бекташ под пристальным Зининым взглядом.
— Какой разговор… — Шалдаев протянул руку для поздравления, но подумал: ловкий парень! Впрочем, свято место пусто не бывает. — Поздравляю тебя, Бекташ.
— Молодец! — одобрила Варвара Ивановна и непонимающе взглянула на дочь. Как же теперь-то все будет? Ведь собирался ехать за ней.
— Я не мог раньше сказать, — объяснил Бекташ, почувствовав, что Зина ждет от него объяснения, и добавил по-хозяйски веско: — Короче, не надо вам уезжать. Распаковывайтесь!
— Не зря же упаковывали, — усмехнулся Шалдаев, взявшись за сложенный и перетянутый веревками стол. — Помоги вынести.
— Сядем на дорожку… — остановила мужа Варвара Ивановна, присев на чемодан.
— На какую дорожку? — забеспокоился Бекташ. По его представлению, все должно быть совсем не так; он ждал если не восторгов, то хотя бы почтения к себе как к будущему зятю, ставшему бригадиром.
— Обычай такой, — объяснила Зина. Она села на подоконник и, чтобы не смотреть в глаза Бекташу, смотрела на оконное стекло, за которым продолжался снегопад. Добавила, пряча обиду за беспечной веселостью: — Навсегда ведь…
— Как навсегда? Договорились же, что поженимся.
— Договаривались: куда я — туда и ты.
— Да зачем теперь ехать?! Я — бригадир! Степан Матвеевич, у нас плов готовится, заведующий отделением пришел. Пойдемте поговорим — и все уладим.
— Нечего мне улаживать с твоим заведующим.
— Что уж ты так? — упрекнула Варвара Ивановна. — Человек приглашает от души, мог бы и поступиться. А то гордый очень.
Степан Матвеевич смотрел на дочь, словно хотел прочитать ее мысли. Она спрыгнула с подоконника, подняла чемодан. И тогда он снова взялся за стол, проворчав:
— Какой есть, другим не стану. Пошли!
Распахнулась дверь, и в комнату ввалилась тяжелая снежная глыба. Это был тракторист Назар Санаев, невысокого роста круглолицый парень.
Он кинул на стул тяжелую от снега меховую шапку и пальто и сказал, волнуясь:
— Степан Матвеевич, не надо вам уезжать — меня бригадиром поставили!
Все невольно переглянулись, окинули взглядом окаменевшего от неожиданности Бекташа, потом — Назара, а тот продолжал торопливо докладывать:
— Меня в партию приняли. Вот билет выдали. А секретарь райкома дал партийное поручение — создать у нас безнарядку… из вашей девятнадцатой. Будем делать, как вы хотели, Степан Матвеевич!
— И ты теперь… — с трудом выговорил Бекташ, — после Степана Матвеевича командовать нами станешь? Ты?!
— Что хотят, то и делают, — кинула с усмешкой Варвара Ивановна.
Шалдаев тоже усмехнулся в душе, хотя виду не показал и высказался вроде бы даже одобрительно:
— Действуй, Назар. Будет у вас безнарядка.
— Без вас не получится, Степан Матвеевич.