— Не знаю, что получилось, — говорит Гришка, — увидал, как ты с ним тогда ночью заигрывала, стало противно. Стал думать, думать, и все прошло.
— Сразу?
— Нет, сначала было тяжело. Как убил глухаря, так все и забыл…
Они стоят молча.
— А ведь я с этим козлом на шутки, — оправдывается Александра. — Ты ничего не подумай.
— Да я ничего и не думаю. Только у меня все прошло.
— Все? — переспрашивает Александра, и в голосе ее слышится печаль. — Ну вот хорошо, — тихо, неуверенно добавляет она.
Гришка хочет идти.
— Постой, — говорит Александра и, не глядя, протягивает к нему руку. — Постой минутку…
Гришка, удивленный, останавливается.
Александра подходит к нему, берет его голову обеими руками и долго смотрит на него. Потом обнимает его и целует в губы.
— Вот когда я попала, — слышит Онисим ее шепот. — Доигралась… Так мне и надо. Свернула голову. А ты не мог догадаться, что я тебя без памяти жалела?.. Так мне и надо. Так и надо…
Вытаращив глаза, Гришка держит ее за плечи.
— Уйди! Уйди! — кричит он и протягивает руки, как бы обороняясь. В глазах его страх.
Александра чувствует, что сейчас он боится всего, что связано с ней.
Она последний раз крепко целует его, снова берет его голову обеими руками, смотрит ему в глаза, разглаживает его волосы. Потом быстро повертывается и уходит вдаль по тропе.
Онисим смотрит на нее и думает: «Настоящий человек!»
Женщины собираются домой. Гришка сидит у костра и чистит ружье. Он все еще рассеян, не смотрит прямо.
Мурышихи долго нет. Женщины начинают поговаривать о том, что она всех задерживает: пристала к какой-нибудь кочке и собирает в подол. Неожиданно голос Александры слышится с озера:
— Бабы, до чего вода теплая! Как летом.
Она выходит к подругам бодрая, улыбающаяся и вытирает лицо платком.
— Опять пошепталась со своим Гришенькой, — шутит Устинья.
И она отвечает, как всегда, звонко, задорно:
— У нас с Гришенькой секретов немало!
Потом все они уходят, и Онисим долго еще слышит веселый голос Мурышихи.
Глава десятая
У Гришки появилась забота. Утром он мог просыпаться в любое время. Целые дни Онисим слышал лай его собаки.
— Ну, дед, прибежал к тебе на ночку. Хочу побывать в рябинниках. Как у тебя тут?
Онисим рассказывал о событиях вчерашнего дня: где побывал, что видел, кого принес.
Гришка слушал его, осматривал смятую дочерна полянку, озеро, знакомые сосны, вспоминал начало осени, когда его гнала сюда тоска о Мурышихе, и улыбался. Он и сам чувствовал, что за это время вырос, поумнел, многому научился.
— Ну, а как в деревне? — спрашивал Онисим.
Гришка передавал все новости. Установили льнотрепалку. Ничего, идет. Онисимова сноха Ирина и Мурышиха на ней по два трудодня зарабатывают. Гризодубову, Осипенко и Раскову нашли на болоте.
— Это хорошо, — говорит Онисим. — На болоте в этом году сухо.
— Да, — отвечает Гришка и снова вспоминает, как он вместе со Шмотяковым чуть было не наделал на болоте беды.
О Шмотякове Гришка никогда не спрашивал, и если попадал ему навстречу, сворачивал с дороги.
В лес приходил Макар Иванович. Он передает Шмотякову записку от Маноса. Записка полна горьких слов о том, что «сезон проходит и он, как получивший образование, привязан к машинам». Внизу Манос делает приписку: «Сам приду завтра со школьниками».
Шмотякова нет, он в лесу. Не приходит он и вечером. Поужинав, Онисим и Макар Иванович заливают костер. Становится так темно, что пар, оседающий на лицах, представляется черным.
— Теперь пойдут дожди, — говорит Макар Иванович, ощупью пробираясь к двери.
— Пойдут.
Макар Иванович укладывается на полу, подложив под голову сумку. Онисим лежит на нарах. Тепло. С улицы слышен запах гари.
— Не знаешь ли ты, где тут у нас белая глина? — спрашивает Онисим.
— Поблизости нет. Только в Нименьге, у завода.
Лежат в тишине. Вдруг за порогом начинает урчать собака.
— Идет… — тихо произносит Онисим.
Оба выглядывают в дверь. Шмотякова не видно. Слышится его торопливое дыхание. Узкая полоса света ложится около шалаша и двигается по земле, по кустам. Фонарь тухнет. Снова все погружается во мрак.
— Что он делает по лесу в такой темноте? — удивленно шепчет Макар Иванович.
— Важные люди, — отвечает Онисим, — мало ли у них дел…
Под вечер Макар Иванович и Онисим встретились на лесной тропе. Макар Иванович был встревожен.