— В городе-то не тосковала?
— Нет, там было много подружек.
— Да уж ты найдешь…
Вечером, встретив Аленку на деревне, Настасья хотела снова поговорить с ней, но Аленка отвечала неохотно. Потом заторопилась, ушла. Больше Настасья не старалась встретить ее.
Глава пятнадцатая
Когда он берет ружье, Зорька забывает годы. Она припадает к полу, вертится на месте и лает так, что Марина затыкает уши.
— Будет уж!
Они идут тихим полем. Пахнет дымом печей и оголенными хмельниками.
В тени совсем белая трава.
Да, вот уже иней, скоро начнет седеть белка.
Он идет через Марьин поток. Эти полкилометра кустами — сплошное мученье. Тетерева срываются со всех сторон ежеминутно. Они с Зорькой растерянно провожают их взглядом: этого с подхода не убьешь…
Вот наконец отчетливый шум сосен на опушке.
— Ну, старая, ищи!
Он может сутками бродить по лесу, перелезать через валежины, продираться в чапыжнике, пахнущем землей и зверем.
Макар Иванович с завистью посматривает на него.
— Нет, опять завтра не смогу, — говорит он. — Может быть, в выходной.
Настает выходной. Он бежит к Аверьяну.
— Слышал? Вчера машина Ребринского застряла на промостке у Михеевой пустоши! Надо собрать дорожную секцию.
— Да. Ребринский в сельсовете не был?
— Нет. Спешил. Встретил я его у плотов. Спрашивал про тебя: как работает, учится ли?
— Вот как! — радостно говорит Аверьян.
— Так вот, брат, иди опять без меня…
И Аверьян уходит.
«Вот уж завтра я его вытащу», — решает он. И на следующий день является к Макару Ивановичу еще в потемках.
В избе тихо. Потрескивает в печи.
— Спит?
Ему никто не отвечает. Он смело заглядывает за переборку. Макар Иванович сидит, облокотившись на стол. Только что встал, хмурый.
— Ну пошли, — весело говорит Аверьян.
— Нет, не хочется, — отвечает Макар Иванович и не смотрит ему в глаза.
Аверьян садится к окну.
— Что-нибудь неладно?
— На тебя есть заявление Ильи. Мы должны разобрать. Дело серьезное.
Аверьян молчит.
— В 1938 году, во время пожара на Федоровом болоте, ты где был?
— Не помню. Для чего это надо?
— 26 и 27 июля как раз перед пожаром и в день пожара ты был в лесу. Тушить не помогал. После этого ты три дня пьянствовал со своим шурином Игнашонком, врагом народа.
Аверьян не может ничего сказать.
— Всего этого я не знал, — с укором говорит Макар Иванович. — У тебя не одну ночь ночевал диверсант Шмотяков. Пока тебя ни в чем не винят, но сам понимаешь — надо выяснить. Кроме того, Илья требует разобрать дело с семьей Вавилы. Семью-то ты разбил.
Сидят в тишине. В сенях Зорька скребет дверь лапами.
Макар Иванович направляется к умывальнику, и Аверьян чувствует, что говорить с ним он больше не станет.
Он возвращается домой, ставит ружье на место и идет в сельсовет. Зорька неуверенно провожает его до гумен.
Собираются, как всегда, в кабинете Макара Ивановича. Запаздывает Илья. Сидят, вполголоса беседуют. Это заседание неожиданно и неприятно. Илья заходит среди полной тишины. Уверенно, размашисто шагает к столу и садится рядом с Азыкиным. Из кармана у него торчит тетрадь.
Пока Макар Иванович читает длинное заявление Ильи, все сидят, опустив головы. Один Илья смотрит прямо, открыто. Он сощурился от напряжения, старается не пропустить слова. Потом густым голосом произносит:
— Ты напрасно проглатывал слова, может быть не всем товарищам понятно?
Все молчат.
Илья берет слово и рассказывает несколько шире все то, что было в заявлении.
— Давай, Аверьян, отвечай на все, — просит Макар Иванович.
Аверьян долго не может овладеть собой.
— Я вижу, в чем меня подозревают, — говорит он. — Но я вины не чувствую. Не знаю, что рассказывать. Спрашивайте…
Он садится.
— На какие деньги ты купил прошлый год двухствольное ружье? — спрашивает Илья.
— Ну, на какие…
Вопрос неожиданный. Аверьян не знает, что ответить. Это были деньги, накопленные экономией от жалованья, самоотверженно сберегаемые в течение двух лет. О них даже Марина не знала. Ружье снилось ему. Всякая денежная трудность наполняла его страхом за эти деньги. Когда наконец ружье было куплено, то он даже болел несколько дней. Он всегда будет благодарен Марине, настоящей жене охотника, она поняла его.
— Я накопил эти деньги, — говорит Аверьян.
— Вот что! — насмешливо замечает Илья и достает тетрадь. Там у него записаны все расходы и доходы Аверьяна за два года. Он доказывает, что накопить столько денег Аверьян никак не мог. Семья, да еще дочь учится в районном городе…