– Хильда Кассиди.
– Так везите ее сюда, и поживее!
– Уже привез, шеф. Дожидается в приемной.
– Молодец, Джин! – сказал Гаррисон, повеселев. – Давайте его сюда!
Кастнер вышел и вернулся с продавщицей. Это была высокая стройная девушка лет двадцати с умным лицом. Она сидела, положив руки на колени, и со спокойной деловитостью отвечала на вопросы Гаррисона, который старался как можно полнее выяснить, что еще она может вспомнить о внешности подозрительного покупателя.
– Опять то же! – пожаловался Гаррисон, когда она замолчала. – Ребятам придется еще раз обойти город и проверить, не знает ли кто-нибудь этого типа.
– Если он только приезжает в город, вам нужно будет заручиться содействием полиции других городов, – вмешался Райдер.
– Да, конечно.
– Но, возможно, мы сумеем облегчить их задачу, – Райдер посмотрел через стол на девушку. – Если мисс Кассиди согласится нам помочь.
– С удовольствием, если только сумею.
– Что вы еще придумали? – поинтересовался Гаррисон.
– Думаю заручиться услугами Роджера Кинга.
– А кто он такой?
– Художник в штате нашего департамента. Подрабатывает на стороне карикатурами. Он настоящий мастер. – Райдер снова повернулся к девушке. – Не могли бы вы завтра прийти сюда пораньше – на все утро?
– Если управляющий разрешит.
– Он разрешит. Это я беру на себя, – объявил Гаррисон.
– Вот и прекрасно, – сказал Райдер девушке. – Когда вы придете, мистер Кинг покажет вам фотографии разных людей. Вам нужно будет внимательно их рассмотреть и указать на те черты, которые напомнят вам лицо человека, купившего этот чемоданчик. Тут подбородок, там нос, еще где-то – рот. А мистер Кинг нарисует по ним словесный портрет и будет изменять его по вашим указаниям, пока сходство не станет полным. Ну как, справитесь?
– Конечно.
– Можно сделать даже лучше, – вмешался Кастнер. – Сол Бергмен до смерти обрадуется, если и его попросить помочь. Он такие штуки любит.
– Ну так пригласите его назавтра.
Когда Кастнер и девушка ушли, Райдер спросил у Гаррисона:
– У вас тут найдется кто-нибудь, чтобы размножить портрет?
– Конечно.
– Вот и хорошо. – Райдер повернулся к телефону. – Можно, я добавлю к счету еще цифру-другую?
– Мне-то все равно, пусть даже мэр при виде этого счета в обморок хлопнется, – ответил Гаррисон. – Но если вы намерены изливать в трубку первобытную страсть, так и скажите, чтобы я успел загодя убраться.
– На этот раз – нет. Возможно, она и тоскует, но долг прежде всего! – Он взял трубку. – Министерство финансов, Вашингтон, добавочный 338. Попросите Роджера Кинга.
Рисунок Кинга был разослан вместе с описанием и просьбой задержать человека, ему отвечающего. Всего через несколько минут после того, как они попали к адресатам, в кабинете Гаррисона зазвонил телефон. Он схватил трубку.
– Казармы полиции штата. Говорит сержант Уилкинс. Мы только что получили ваш пакет. Я знаю этого типа, он живет на моем участке.
– Кто он такой?
– Уильям Джонс. Владелец небольшого питомника на шоссе номер 4 часах в двух езды от вашего города. Довольно унылая личность, но ничего дурного о нем неизвестно. Я бы сказал, что он отъявленный пессимист, но человек честный. Хотите, чтобы мы его задержали?
– А вы уверены, что это он?
– На вашем рисунке его лицо, а больше я ничего утверждать не берусь.
В полиции я служу столько же, сколько и вы, и при опознании ошибок не делаю.
– Конечно, сержант. Мы будем очень вам благодарны, если вы пришлете его к нам для выяснения.
– Хорошо.
Он повесил трубку. Гаррисон откинулся на спинку стула и вперил взгляд в стол, взвешивая то, что услышал. Через несколько минут он сказал:
– Все-таки меня больше устроило, если бы этот Джонс в прошлом был, скажем, цирковым клоуном или эстрадным имитатором. Владелец питомника в двух часах езды от ближайшего города больше смахивает на простака-фермера, чем на ловкача, способного провернуть такое дело.
– Возможно, он только сообщник. Купил чемоданчик перед ограблением, потом спрятал деньги или стоял на стреме, пока грабитель был в банке.
Гаррисон кивнул.
– Ну, мы все выясним, когда он придет. И если он не сумеет доказать, что купил чемоданчик без всякой задней мысли, ему придется плохо.
– А если сумеет?
– Тогда мы вернемся к тому, с чего начали, – Гаррисон помрачнел, подумав об этом, но тут зазвонил телефон, и он схватил трубку. – Нортвудский полицейский участок.
– Говорит полицейский Клинтон, шеф. Я только что показал этот рисунок миссис Бастико. Она содержит меблированные комнаты. Дом 157 по Стивенс-стрит. Она клянется, что это Уильям Джонс, который жил у нее десять дней. Он явился к ней без багажа, но позже купил себе чемоданчик, вроде того, кассирского. В субботу утром он уехал, захватив чемоданчик. У него было уплачено вперед за четыре дня, но он ни слова про это не сказал и больше не возвращался.
– Подождите там, Клинтон. Мы сейчас подъедем, – Гаррисон причмокнул и сказал Райдеру:
– Ну, поехали!
Полицейская машина быстро доставила их к дому 157 по Стивенс-стрит.
Это было ветхое кирпичное здание с каменной лестницей, истертой тысячами подошв.
Миссис Бастико, чье топорное лицо украшали бородавки, воскликнула в добродетельном негодовании:
– У меня в доме еще никогда не бывало полиции. За все двадцать лет!
– Ну, зато в нем хотя бы теперь побывали порядочные люди, – утешил ее Гаррисон. – Так что вы можете сказать про этого Джонса?
– Да ничего особенного, – ответила она, все еще кипя. – Он почти все время запирался у себя. А у меня нет привычки вступать в разговоры с жильцами, если они ведут себя прилично.
– Он упоминал что-нибудь о том, откуда он приехал, или куда намерен отправиться дальше, или еще что-нибудь в том же роде?
– Нет. Он уплатил вперед, сказал мне свою фамилию, объяснил, что приехал по делам, а больше ничего. Он каждое утро куда-то уходил, вечером возвращался рано, всегда был трезвым и ни к кому не приставал.
– А к нему кто-нибудь приходил? – Гаррисон вытащил фотографию Летерена. – Вот этот человек, например?
– Ваш полицейский вчера показывал мне эту карточку. Я его не знаю. Я ни разу не видела, чтобы мистер Джонс с кем-то разговаривал.
– Гм-м-м… – разочарованно протянул Гаррисон. – Мы осмотрим его комнату. Вы не против?
Она неохотно провела их наверх, отперла дверь и предоставила им перерыть комнату, как им вздумается. Судя по лицу миссис Бастико, полиция вызывала у нее аллергию.
Они тщательно обыскали комнату-сняли с кровати простыни и матрас, передвинули всю мебель, перевернули коврики и даже отвинтили отстойник раковины и исследовали его содержимое. Полицейский Клинтон извлек из узкой щели между половицами маленький кусочек прозрачной розовой обертки и два странных семечка, похожих на удлиненные миндалины с сильным своеобразным запахом.
Убедившись, что в комнате больше нет ничего интересного, они увезли эти скудные результаты обыска в участок, откуда отправили их в криминалистическую лабораторию штата для анализа.
Три часа спустя в кабинет вошел Уильям Джонс. Он посмотрел мимо Райдера и, сердито уставившись на Гаррисона, который был в форме, спросил раздраженно:
– С какой это стати вы меня сюда приволокли? Я ничего не сделал!
– В таком случае чего же вам беспокоиться? – Гаррисон напустил на себя самый грозный вид. – Где вы были утром в прошлую пятницу?
– Это я вам сразу скажу, – с ехидством в голосе ответил Джонс. – Я был в Смоки-Фолсе, покупал запасные части для культиватора.
– Это же в восьмидесяти милях отсюда!
– Ну и что? От моего дома туда гораздо ближе. А запасных частей к культиватору здесь больше нигде не купишь. Может, вы знаете агента в Нортвуде? Назовите его мне, и я вам спасибо скажу.