Сегодня уже доказано, что время от времени ИИ галлюцинирует. Наученные фантастическими фильмами и литературой, мы обычно связываем идею искусственного интеллекта с демоническими существами и врожденной злобой, желающей нашего уничтожения. Может ли ИИ когда-нибудь нас погубить? Кажется, что в обозримом будущем это маловероятно. В то же время ИИ может стать новым надежным помощником, давая разумные советы, которые нам и в голову не пришли бы. Но и не только: нам придется переосмыслить собственную роль в окружающей действительности, да и само ее понимание. И где-то там, как зверь, припадающий к земле, снова и снова прячется вопрос о правде.
II
Свинья из Палермо
Как-то раз на рынке Палермо свинья упала в шахту водостока, ведущую в канализацию. Она приземлилась на железную решетку, которая не давала ей провалиться глубже. Из-за того, что шахта была узкой, свинью не удавалось вызволить из ее бедственного положения, так что владельцы лотков и торговцы сбрасывали ей помои. Говорят, что она прожила так еще несколько лет. Стоит отметить, что шахта была не круглой, а четырехугольной. Когда свинью наконец удалось извлечь оттуда живой, она была белоснежно-белой, полупрозрачной, как личинка, и приняла кубическую форму; к тому же она дрожала, словно желейный торт – тот прозрачный кондитерский кошмар, который так любят в Америке. Ее ножки захирели и скрылись в кубе, которым стало ее тело. Верхней своей частью она всё еще могла есть, а нижней – испражняться, и это было почти все, что осталось узнаваемого в ее анатомии.
Теперь давайте представим космонавтов, летящих к звезде Альфа Центавра. То, что это ближайшая из всех звезд, которая светит, как наше Солнце, здесь не столь важно. Тем не менее – удачного им путешествия. И еще наверняка верно вот что: чтобы преодолеть расстояние в четыре с половиной световых года, нашим межзвездным пилигримам нужно будет странствовать десятки тысяч лет. Так что им придется размножаться на борту, и уже после первых нескольких столетий они будут все больше вырождаться в результате инбридинга, мутировать в чудовищ, которые спустя тысячелетия наверняка забудут, откуда они родом и куда направляются. Как и везде среди людей, на этом корабле будут происходить ссоры, убийства, восстания и дворцовые перевороты. Путешественники примут формы своих ковшеобразных кресел в кабине управления полетом или другие формы спальных мест на борту. В отсутствие солнечного света они станут такими же белыми и прозрачными, как жирные личинки. Свинья из Палермо, которая проторчала в своей шахте всего несколько лет, по сравнению с ними была еще в хорошей форме.
III
Философские опыты
Мне придется остаться в стороне от философских споров о понятии правды – если честно, я и не хочу в них участвовать. Обеспокоенность тем, что такое правда, породило бесчисленное множество разнообразнейших теорий, и недавний опрос нескольких тысяч профессиональных философов продемонстрировал большой разброс теорий и мнений об этом понятии. Мировым религиям приходится иметь с этим дело, библиотеки переполнены книгами по этой проблеме, и виднейшие философы со времен античной Греции ломали над ней голову. Назовем здесь лишь несколько имен, не имея в виду какой-то определенный порядок: Платон, Фома Аквинский, персидский ученый Авиценна, Лейбниц, Гегель, Кант, Хайдеггер. Но и математиков тоже занимала та же фундаментальная загадка. Споры в этой дисциплине отличаются техничностью языка и высоким градусом абстракции, подкрепленной логикой. Я назову лишь тех, кого не упомянуть никак нельзя – Гёдель, Гильберт и Тьюринг. И я бы многое отдал, чтобы лучше понимать их аргументацию, не ограничиваясь грубыми представлениями.
Эти рассуждения – это лишь отражение моих собственных наблюдений и открытий, сделанных в ходе практической работы, а также – следующие слова я использую очень осторожно – художественного переживания мира. Проще говоря, все, что тут написано, – всего лишь следствие внимательных наблюдений, практической работы и выводов из нее.
Во всех попытках ухватить суть правды всегда всплывает понятие факта, как если бы она была некой сущностью, которая всегда находится в соответствии с реальностью. Но что такое факты – само по себе спорный вопрос, а что такое реальность – и подавно. Факты имеют значение, поскольку они создают норму. Когда внезапно появляется два миллиона заболевших ковидом, в силу стремительно вступают новые нормы: нужно соблюдать дистанцию, носить маски и больше никаких тебе массовых мероприятий вроде концертов. Но факты безжизненны, они не дают нам озарений, никакого более глубокого знания. Все четыре миллиона записей в телефонной книге Манхэттена фактически корректны. В ней правильно даны имена, адреса и соответствующие телефонные номера. Даже 260 записей на одно и то же имя «Джон Миллер» делают каждого из перечисленных Джонов единственным и особенным – в книге указан верный, всегда отличающийся адрес, и каждый из них поддается проверке. Но отчего Джон Миллер с Парк-авеню № 1028 каждую ночь рыдает в подушку, узнать мы не можем. Если бы ценность имели только факты, телефонный справочник был бы книгой книг.