- По личному распоряжению Керенского важных арестованных доставили, не видишь, что ли? В следующий раз знай, кого останавливаешь!
С этими словами Тарас нажал на гашетку и автомобиль дёрнулся вперёд. Охранник, учтиво поклонился, развёл руками и дал отмашку толпе, чтобы расступилась. Автомобиль рванул и, сделав полукруг по площади, остановился у главного входа.
Под конвоем всё тех же солдат «арестованных» провели по многолюдному коридору Государственной Думы. Тарас здесь чувствовал себя, уже как дома, отлично ориентировался, поэтому именно он указывал дорогу. Виталий, совершенно ничего не понимая, приняв свою участь, как есть, вместе с другими важными генералами, склонив голову, плёлся следом. Для Филатова же обстановка была пока также в новинку. Он с любопытством глазел по сторонам на толчею всякого рода публики. Почти сразу, только ещё войдя в здание, пришлось с ужасом наблюдать за тем, как несколько солдат штыками прямо на стене раздирали в клочья огромного размера портрет императора в золочёной раме. Другие рядом громко гоготали и острили. Неожиданно кто-то узнал градоначальника.
- Неужели, сам Балк? – с негодованием крикнул этот нагловатый революционер, беспардонно потрепав того по щеке. – Вы бы, генерал, отдали сейчас же приказание вашей полиции прекратить расстрелы безоружного народа из пулемётов.
Балк в ответ совершенно озадаченно посмотрел и, не понимая, переспросил:
- Из каких ещё пулемётов?
- Вам лучше знать, из каких, - возмущённо воскликнул представитель новой власти.
- Товарищ, товарищ, у нас полная свобода слова и действий. Не оказывайте давления на градоначальника, - вдруг послышалось из-за спины.
Сделав шаг вперёд, в центре оказался невысокий стройный интеллигентный опрятно одетый депутат. Он вдруг протянул руку Тарасу со словами:
- Хорошая работа, товарищ.
- Стараемся, Александр Фёдорович, - прозвучало в ответ от украинского гостя.
Депутат учтиво протянул руку и офицеру с ярко-красным бантом на груди, вопросительно посмотрев на того.
- Сергей Филатов – мой друг… Прапорщик, недавно с фронта, - представил приятеля Тарас.
- Похвально. Нам крайне необходимы боевые офицеры.
Сергей, казалось, вообще не моргая, глотал каждое слово, понимая, что перед ним сейчас стоит сам Керенский. Депутат же повернувшись к градоначальнику, спокойно, но строго произнёс:
- Генерал Балк, именем революционного народа, вы арестованы. Но, здесь вы под моей личной охраной и, если вам угодно, опекой. А, значит, вам ничего не угрожает. Конвой доставит вас к месту заключения. Условия более, чем комфортные.
- Я сам лично конвоирую генерала, - вызвался Тарас.
Керенский возражать не стал, посмотрев на другого офицера.
- Генерал Казаков, - представился тот.
- Вас также, генерал, конвоируют в «министерский павильон».
- А можно я лично буду конвоировать генерала? – вдруг воскликнул один из сопровождавших молодых солдат, тот, что по дороге кричал об экономии патронов.
- Это отчего же? – с удивлением спросил Керенский.
- А я тоже Казаков, - восхищённо воскликнул тот. – Буду друзьям потом рассказывать, как важного генерала с такой же фамилией лично арестовывал.
- Так может ты его родственник? – усмехнулся депутат. – Возьмёшь сейчас, да отпустишь. Он тебе не отец, часом?
- Не-е-е, - возразил солдат. – Мой батя кочегаром всю жизнь отработал, а тепереча извозчиком в Петрограде. А я вот с прошлого году на службе. На фронте воевал. Таких родственников у нас нету.
- А не брешишь? – удивился Керенский. – Не ужели и правда, такой молодой, а уже и на фронте?
- В составе 433-го Новгородского пехотного полка воевал. Под Ригой получил контузию, демобилизовали, теперь вот тут, - отчеканил юный военный.
- Сколько же тебе сейчас, малец? – продолжал интересоваться депутат.
- Девятнадцать лет отроду.