Проходя сквозь небольшую прихожую в ярко оранжевом полосатом цвете, почти каждый задел установленный на стене крупный телефонный аппарат с низко висящей трубкой. Стол был накрыт в достаточно узкой проходной комнате, что для такой компании действительно казалось несколько тесным. Однако, рассевшись на стулья с витиеватыми деревянными спинками вокруг стола, всем хватило места, и вся обстановка способствовала домашнему уюту. По центру стола стояла большая красивая фарфоровая супница с алыми маками. На больших тарелках того же набора уже разложены различные нарезанные яства, а в глубоких блюдах - салаты. По квартире разносился аромат стоявшего в большой округлой вазе букета свежих лилий. Тут же на столе находился и резко отличающийся от сервиза медный, не то чайник, не то небольшой самовар с носиком и на высоких ножках, странной округлой формы, больше напоминающее больше яйцо.
Рассевшись за столом, более всего неуютно себя чувствовал Виталий. По всему было видно, что он уже пожалел, что согласился на визит, а посему, не смел даже поднять глаз на хозяина. Какое-то время за столом установилась гнетущая тишина. Никто не смел начать разговор. На правах хозяйки решила прервать это молчание единственная девушка в этой компании:
- Господа, я совсем забыла представить вас друг другу. К сожалению, увы, среди вас я знаю только одного. Надеюсь, что Виталий и представит своих друзей.
Бероев, как-то сразу чуть было не поперхнулся. Он готов был сквозь землю провалиться, только не отвечать на всякого рода вопросы. Заметив его замешательство решил взять инициативу в свои руки Филатов:
- Прошу прощения, Виталий у нас очень застенчив, а посему разрешите мне представиться самому. Меня зовут – Филатов Сергей. По левую руку от меня Тарас. Это наш друг и гость с солнечной украинской земли. Рядом, молодой, но уже очень отважный солдат, Михаил. Мы из одного полка.
- Это действительно так, - поддержала хозяйка дома, - Сашенька, я тебе рассказывала, как этот молодой солдат на руках вынес из гущи беспорядков раненую девушку и принёс в дом.
- А до этого, он буквально спас её от неминуемой смерти, в неравной схватке, благородно заступившись за молодую особу, - поправил и дополнил историк.
- Как это романтично, ты не находишь? - нежно посмотрев на мужа, произнесла Любовь. – Геройский поступок, достойный пера поэта.
- Любопытно, любопытно, - произнёс хозяин. – А вы ведь, Виталий, как мне сказала моя Любонька, тоже пишете?
- Ну, по сравнению с вашими произведениями, это всего лишь детский лепет, - пришлось вступить в разговор и Бероеву. – Можно сказать, что всего лишь балуюсь. Я скорее публицист. Описываю события. А ещё, я пишу картины.
- О, это ведь тоже превосходно, - с восхищением произнёс великий поэт.
- А вы уже знакомы с произведениями моего мужа? – поинтересовалась супруга поэта.
- А кто же не читал эти знаменитые поэмы? К примеру, «Двенадцать»…, - в этот момент Виталий остановился, почувствовав под столом сильный удар Филатова каблукам по своей ноге.
- Что, двенадцать?.. – не поняв, о чём хотел сказать гость, переспросила девушка.
- Я знаком лишь с двенадцатью стихотворениями, - попытался как-то выкрутиться из ситуации Бероев.
- Моего мужа публикуют в журналах «Новый путь», «Золотое руно», «Литературно-художественном сборнике», в альманахе «Северные цветы», - Любовь Дмитриевна указала на стопку, лежавшую на полке. – Вам непременно нужно ознакомиться с его произведениями. Я уверена, что моего супруга в скором времени оценят по достоинству.
- Любонька, это крайне нескромно, - смущённо произнёс великий поэт.
- Безусловно, произведения Александра Александровича останутся в веках. Я, больше, чем уверен, его будут читать и цитировать не одно поколение потомков. Не исключаю, что будут изучать и в школах, - подтвердил Филатов. – Ваш цикл стихов «О прекрасной даме» просто будоражит душу.
- А вы тоже, смотрю, романтик, несмотря на то, что офицер, - девушка с любопытством посмотрела на Филатова.
- А разве у офицеров огрубевшая душа? – с удивлением произнёс Сергей. – Разве солдат не вправе влюбляться? Разве солдат не вправе разбивать молодые женские сердца, отдаваясь порывам страсти? Разве солдат не обязан покорять и восхищать бравыми поступками, бравируя у балконов дам на белом коне?
- О, как это восхитительно, - воскликнула молодая дама. – Я сразу вспомнила, как ещё совсем в юные годы впервые встретила Сашеньку. Помнишь, дорогой? Такой весь элегантный в шляпе и щёгольных сапогах на белоснежном скакуне.