- Ужасно и небезопасно стало на улице в последние дни, особенно когда стемнеет.
- Да, преступность с каждым днём растёт, - подтвердил муж. – Теперь уже, провожая вечером гостей, впору спрашивать, «при вас ли револьвер?» Кровавые побоища на улицах уже стали делом привычным. Воры уже даже людей крадут. Так, ушёл из дома на полчаса, и пропал навсегда.
- Тебе во всём теперь так и мерещится твоя несчастная Куличенко, - с упрёков съехидничала жена.
- Что за несчастная? – поинтересовались гости.
- О, это знаменитая Ната Куличенко, петроградская проститутка, убитая и ограбленная на улице. Мой Сашенька сильно скорбил по ней. Её несчастной судьбе вообще газеты уделяли больше внимания, чем войне или даже убийству Распутина. В каждом кафе служащие дневными биржами «живого товара» обсуждали это жестокое ограбление.
- Любонька, ну нашим гостям совсем не интересны эти истории.
- Отчего же? Господам ведь интересно, что обсуждают в столице в последние дни? К примеру, ещё одна подружка моего супруга – тиражная Тамарка, недавно тут чуть было замуж за богатого старичка не вышла. Её история вообще стала легендой. Высокая миловидная жгучая брюнетка в жуткую стужу вышла подвыпившей с вечеринки на Невский. У дома Елисеева из автомобиля вышел пожилой господин в дохе и бобровой шапке. За приличные деньги предложил проехать к нему в дом и нарядиться невестой. Тамарку такое предложение заинтересовало. Отвёз её к себе в дом в Старую деревню. А там, только представьте, в чистой белой комнате по центру стоит белоснежный гроб. Тамарке пришлось в свадебном платье лечь в этот гроб. Замирая от ужаса, она провела в этом гробу несколько часов, пока пожилой господин плакал и целовал её руки.
- Надо отдать должное, что и расплатился с ней щедро, - подтвердил хозяин квартиры.
- Действительно. Говорят, потом ещё не раз встречались. Одаривал подарками и деньгами. Даже замуж позвал.
- И что же? Согласилась? – поинтересовались заинтригованные гости.
- Отказалась Тамарка. Да, и старик куда-то исчез, - историю хозяйка также внезапно закончила, как и начала.
- Вы ведь сегодня были в самой гуще на Знаменской площади у Николаевского вокзала? – неожиданно перевёл разговор и вполне серьёзно поинтересовался Александр Блок. – Говорят, что волнения были уже гораздо серьёзнее, нежели в предыдущие дни. Чем, на ваш взгляд, это может грозить?
- Манифестации уже действительно приобретают угрожающие масштабы, - постарался хоть как-то объяснить Сергей. – Думаю, что такие общегородские волнения могут привести к очень серьёзным, я бы даже сказал, к глобальным последствиям, вплоть до политического переворота и захвата власти.
- Думаете, что это всё настолько серьёзно? – удивился поэт.
- Я не думаю. Я в этом уже окончательно уверен. Судьба самодержавия и монархии в целом висит на волоске, - резюмировал Филатов.
- Неужели вы – военные позволите народным массам совершить такой переворот?
- Военные – это в первую очередь всё те же вчерашние рабочие и крестьяне. В петроградских гарнизонах около двухсот тысяч новобранцев находятся ещё буквально считанные дни. Даже командующие должности стали занимать люди из простого народа. Командование не считает должным проводить разъяснительную работу в армейских рядах, относится к ним, как к безвольной «серой скотине», чем успешно пользуются провокаторы и революционеры. Солдаты охотно впитывают информацию, распространяемую этими «отцами революции». Девиз «За веру, Царя и Отечество» уже не вселяет в солдат той беззаветной преданности монарху. Лозунги и речи ораторов всё больше находят во вчерашних крестьянах живой отклик и сочувствие к горожанам. Выступать с оружием против таких же, как они сами, такие военные не захотят, да и не станут. А без армейских штыков эту разъярённую толпу, подогреваемую революционными лозунгами и мыслями о свободе от «ненавистных самодержавцев», уже не остановить, - вдруг неожиданно для хозяев сделал пессимистичное заключение «офицер». – Я сегодня своими глазами видел, как усердствовали некоторые офицеры, убивая народ без смысла и разбора, унижая своих же солдат, пытаясь превратить их в палачей безоружных горожан, тем самым противопоставляя себя не только демонстрантам, но и собственным подчинённым.
- Вы считаете, что Российская империя уже обречена?
- Увы, в ближайшие дни власть перейдёт в руки либералов, находящихся сейчас в Думе – к главным зачинщикам всех этих беспорядков.
- Вы так спокойно об этом говорите, будто бы сами состоите в этом заговоре. Или настолько в этом уверены? – продолжил сомневаться поэт.
- А вы считаете иначе? Всё ведь уже очевидно.