– Потанцуем? – улыбается Олег.
Отлично. Ты-то мне и нужен, красавчик!
– Конечно, потанцуем.
*** Мария Тарновская урождённая графиня Мария Николаевна О’Рурк ( 9 июня 1877, Полтава — 23 января 1949, Санта-Фе, Аргентина) — дворянка и заключённая. Она приобрела международную известность, представ перед судом за организацию заговора и подстрекательство к убийству одного из своих любовников. Её судебный процесс в Венеции в 1910 году и последующее осуждение привлекли внимание средств массовой информации внимание с обеих сторон Атлантики и стало предметом различных книг (Анны Виванти, Ханс Хабе и др.)
________________________________________________________
Обязательно к прочтению! Весь негатив удаляется, а его авторы попадают в бан.
1
Маша
Поезда всегда вызывают у меня отвращение. Раздражают посторонние запахи чужого белья, духов и еды. Но больше всего омерзения приносят люди. Я тихо стучу зубами от злости, невольно слушая чьи-то разговоры. В такие моменты хочется крикнуть на весь вагон: "Заткнитесь все! Вы не одни, имейте совесть". Но вместо крика, я лишь достаю из рюкзака большие наушники и делаю максимальную громкость на телефоне.
Изнурительная поездка подходит к концу. Я смиренно жду, пока самые нетерпеливые создадут настоящую пробку в проходе.
– Девушка, вы что заснули? Одесса. Конечная! – проводница трясёт меня за плечо, заставляя в спешке подняться.
Меня передёргивает, как только подошва кроссовок касается асфальта.
Одесса.
Как же я ненавижу этот город. Нет, не так. Я ненавижу человека, который здесь живёт, а потому и город. Ведь именно из-за этого города моя жизнь сделала крутой поворот, о котором я даже и не просила.
Морской влажный воздух наполняет лёгкие. Так непривычно стоять на перроне и слушать знаменитую песню Утёсова: "У чёрного моря есть город, который я вижу во сне". Возможно, в другой жизни я бы подпевала целый куплет, но в действительности лишь громко чертыхаюсь себе под нос и пытаюсь пройти мимо толпы народа.
– Девушка, вашим сумкам такси не нужно? – кричит усатый великан, местный носильщик.
Игнорирую его и все другие подобные предложения, которые раздаются просто на каждом углу. Но злость набирает повышенные обороты, когда на телефон приходит сообщение с маркой автомобиля, государственным номером и местом парковки.
Замечательно. Отец даже не потрудился меня встретить, хоть в кои-то веки!
Останавливаюсь возле спорткара. Впечатляет. Присвистнула бы, если умела.
Окидываю взглядом водителя, который задумчиво пялится в телефон и ничего не видит дальше своего носа. Благо, откидная крыша позволяет в полной мере оценить молодое мускулистое тело. Симпатичный брюнет со смуглой кожей кого-то мне напоминает, да только не могу понять кого.
– Уважаемый, мне на шестую станцию Большого Фонтана, – обращаюсь к брюнету, приспуская с глаз солнцезащитные очки.
– Я тебе, что, извозчик? Чеши отсюда, мадам!
Супер. Брюнет ругается, как абориген и меня это даже забавляет. Одесский говор всегда мне нравился и поднимал настроение.
– Ладно. Я-то почешу, а вот ты сам будешь Зверю басни правдоподобные сочинять, где и почему потерял его драгоценное сокровище, – отвечаю я, смотря парню глаза в глаза.
Слова попадают в цель. Сначала абориген переваривает информацию, а потом, когда до него доходит, что я дочка Зверева, резко выходит из автомобиля и, молча, забирает из моих рук сумку на колёсиках.
– Так бы сразу и сказала, что ты Маша. Я тебе не победитель "Битвы экстрасенсов". Читать по глазам не научился, извини, – возмущённо бубнит парень, устраиваясь за рулём спорткара.
Я криво улыбаюсь его неудачной попытке отшутиться. Интересно, а если передать отцу, что его люди занимаются хамством, долго этот брюнет останется на должности водителя?
Под гулкий рёв двигателя спорткар срывается с места. Я лениво смотрю по сторонам, стараясь усмирить быстро бьющееся сердце, потому что этот город со своими улицами и проспектами хранит слишком много воспоминаний, которые причиняют мне боль. Я была счастлива в Одессе когда-то…
– Как тебя зовут? – чтобы отвлечься от воспоминаний, переключаю внимание на водителя.
– Макс.
– Как давно ты работаешь у моего отца?
– Чего? Я что, похож на очередного пса Зверя? – удивляется Макс, широко раздувая крылья носа. – Я не работаю на него. Меня попросили об одолжении.
Тут уже удивляюсь я. Оказывается, Зверев может о чём-то просить, а не приказывать? Хм… Такого Костантина Владимировича я не знаю.