Ночью 20 июля развернутым фронтом выходим на железнодорожное полотно. Закладываем толовые шашки. Вот уже последовала команда:
— Зажигай!
Темноту озарили вспышки, послышался треск взрывов. Это был настоящий фейерверк.
Когда мы возвращались, наткнулись на одну из засад противника у деревни Заклетенье Дрогичинского района. Гитлеровцы перекрыли единственную дорогу, через которую можно было провести обоз с продовольствием. (В партизанской зоне находилось несколько тысяч местных жителей, в том числе дети.)
Во что бы то ни стало нужно было выбить фашистов из деревни. Бойцы хорошо понимали это и по сигналу стремительно бросились в атаку. Несмотря на губительный огонь из станковых пулеметов, минометов и автоматов, партизаны ворвались в деревню и выбили оттуда противника. Нашему отряду была поставлена задача — отрезать путь его отступления.
Группой в 25 человек мы продвинулись к деревне и встали на пути отступавшего врага. Одновременно две ударные группы преследовали его. В животном страхе фашисты лезли напролом, вели сильный огонь по нашему малочисленному заслону.
Мы били короткими очередями по высовывающимся из ржи головам. Около 40 трупов вражеских солдат и офицеров осталось на месте боя. Партизаны захватили 3 станковых пулемета, миномет, повозку с боеприпасами.
В этом бою отбили нашего разведчика Николая Цыганкова. Накануне Цыганков и Гущеня, не зная о том, что в деревне противник, смело подъехали к ней. Их подпустили близко и тяжелораненых захватили в плен. Ночью жестоко пытали, кололи раны шомполами, но ничего от них не добились. От пыток Адам Гущеня скончался. Связанного Цыганкова фашисты пытались увезти с собой на повозке. Тут мы и спасли его.
Победа досталась нам дорогой ценой. Погибли командир отделения Александр Павлюков, пулеметчик Леонид Майоров и другие товарищи.
Вечером в деревне Кокорица мы похоронили погибших. Переправив через реку Ясельду раненых и продовольствие, прибыли в лагерь. Тут царило необычное оживление — получена почта с Большой земли.
Среди долгожданных и дорогих сердцу писем было и письмо Леониду Майорову. Взял я толстый пакет в руки, и сердце сжалось. Как ждал Леонид весточки от жены! И вот пришла…
— Друзья, мы только что похоронили отважного пулеметчика, а ему пришло письмо. Давайте прочитаем вместе.
— Читайте, товарищ командир, читайте, нас не осудят за это!
«Я пишу тебе снова… 26.V.44 г., г. Данилов.
Здравствуй, горячо любимый друг Леня!
Вчера для меня был самый счастливый день — я узнала, что ты жив и находишься в партизанском отряде. Какое счастье! Я снова имею возможность писать тебе. Не знаю, дойдет ли до тебя эта весточка? Буду надеяться, что получишь.
Милый Леня, как мне приятно писать тебе — любимому другу жизни, зная, что только ты сможешь по-настоящему понять меня.
Несмотря на то, что за время войны я не получила от тебя ни одного письма, все время думала только о тебе и верила, что ты жив. Жду, жду терпеливо! А ждать в течение нескольких лет — не так-то легко. Ждать — прежде всего неизменно любить, хранить гордое, красивое чувство для самой счастливой минуты, не расплескать, не раздать его по мелочам, по капле, идя рядом со всеми трудностями одиночества. Ждать— значит страстно и непоколебимо верить в победу нашего дела, значит упорно работать, приближая день нашей встречи.
Леня, вот уже четвертый год, как не видела тебя, а ты мне дороже, чем прежде. Милый мой, я горжусь, что ты славный партизан. Родной мой партизан, сколько трудностей пришлось пережить тебе! Но верь, я всегда рядом с тобой и во всем помогаю тебе. Хочу, чтобы скорее ты получил мое письмо. Оно согреет тебя своей искренней теплотой, окрылит на борьбу с врагом.
Ленечка, если б ты видел нашего сына. Какой он хороший малыш. Ждет не дождется тебя — своего папы. В марте этого года ему исполнилось четыре годика. Тебе трудно представить, какой он стал сейчас. Спрашиваю его:
— Чей ты сын?
Отвечает:
— Твой.
— А в кого ты хороший, сынок?
— В папу.
И действительно, смотрю на его голубые глазенки — и сразу же вспоминаю твой ласковый, нежный взгляд. Его светло-русая головка, его ямки на щечках, розовых, как яблочки, все напоминает о тебе, о милом, дорогом и любимом. Сын — наша гордость. О нас не беспокойся. Мы живем хорошо. Все трудности, связанные с войной, я переживаю стойко. Все свои силы, знания и умение отдаю для быстрейшего разгрома врага.