– Как выглядит? Белокожий мужчина почти двухметрового роста и весом около ста килограммов.
Весли опять улыбнулся и покачал головой. Сразу видно, что у Дейты меньше наклонностей стать чьим-то поклонником, чем у него.
– Что здесь смешного?– поинтересовался Дейта.
– Понимаешь, когда люди спрашивают о ком-то, они хотят знать особенности характера, а не внешние данные.
Немного сконфуженный, Дейта сказал:
– Мне он кажется приятным человеком.
– О'кей. Спасибо, Дейта.
Весли повернулся и быстро вышел из каюты. Ему совсем не хотелось провести остаток дня, обсуждая обаяние какого-то человека, с андроидом.
Командир Пикар восседал за столом из вулканического стекла в конференц-зале, который находился рядом с вахтой командиров, и с виду был совершенно невозмутим, хотя все его мысли вращались вокруг командира Монта. Его интересовало, что мог заметить в нем Звездный Флот, определив на такую высокую должность? По мнению Пикара, он был хвастлив и, по всей видимости, имел весьма слабое представление о чужих цивилизациях, впрочем, как и лейтенант Шубункин. Бывали даже случаи, когда командир Пикар с уверенностью мог сказать, что он мало что знает.
К примеру, когда Монт и Шубункин впервые появились на корабле, прибыв со Звездной Базы №123, Пикар приветствовал их небольшим торжественным обедом, во время которого разговор коснулся темы экзобиологии, которая тогда была у всех на слуху. Обсуждая открытие новой расы триягов, они были необычны тем, что, имея захватывающие части наподобие человеческих рук, не имели совершенно никакой техники. Жили в пещерах, питались травоядными животными. Специалисты высшего класса, экспериментирующие с экстрасенсорикой, не могли обнаружить у них каких-либо признаков неординарности умственной деятельности. Были трияги способны мыслить или нет? А если нет, то почему?
Лейтенант Шубункин тогда начал плести тонкую паутину из неопределенных рассуждений на тему о способностях той или иной расы, о пагубности влияния солнечного излучения, о прямой зависимости одного от другого. Идеи сами по себе были не более чем простое теоретизирование, Пикар считал все его доказательства надуманными; Райкер вежливо дискутировал с Шубункиным; командир Монт ограничился несколькими туманными замечаниями. Уже тогда Пикар был уверен, что Монт никогда прежде не слышал о триягах. И это был эксперт по контактам с другими цивилизациями?
На следующее утро командир Пикар поинтересовался мнением консула Трой о Монте.
– Он очень самодовольный тип.
– Нерешительный?
– Нет. Я не почувствовала неуверенности или неловкости, тем не менее... – Она скривила губы и покачала головой, посмотрев на капитана своим прямым, честным взглядом широко открытых глаз. Пикар доверял Трой. Она продолжила:
– Он определенно скрывает что-то. Есть в нем какая-то напряженность, ожидание чего-то.
– Чего?
– Не имею представления.
Пикар тогда попросил Трой сообщить ему, если она еще что-то заметит или почувствует, но до сих пор, не считая замечания несколькими часами раньше на вахте капитанов, она ничего ему не говорила о Монте.
Сейчас она стояла рядом с капитаном, любуясь в иллюминатор радугой из звезд. На другом конце стола тихо переговаривались о чем-то Монт и Шубункин. Несмотря на то, что интуиция никогда не подводила Пикара, несмотря на то, что и Трой не смогла правильно определить к нему свое отношение, поиски Дейты в прошлом капитана ничего не дали. Ходил, как и все, в школу, дослужился до офицера, опубликовал ряд своих работ. Монт был загадкой для Пикара, а он очень не любил этого.
Дверь открылась, и в комнату вошел Дейта вместе с профессором Болдуэном. Тот побрился и переоделся. Теперь на нем было тщательно отутюженное, со множеством карманов, хаки. Болдуэн подстриг немного бороду, которая придавала ему несколько демонический вид и, как понимал Пикар, так нравилась женщинам.
Пикар и Болдуэн пожали друг другу руки, похлопали по плечам, шумно выражая радость от встречи, вспомнив, что не виделись лет пятнадцать. Дейта уселся напротив капитана, а Болдуэн, пожав руки всем остальным, задержал несколько дольше пальцы Трой в своей руке. Но она, казалось, не придала этому значения.
– Добро пожаловать на "Энтерпрайз", – сказал Пикар.
– Спасибо капитан.
– Устроился хорошо?
– Да, прекрасно. Как я понял, через две недели мы будем на Альфа Мемори?
– Точно, при скорости пять, – подтвердил Пикар.
Болдуэн слегка нахмурился, но тут вмешался Монт:
– Времени хватит, лишь чтобы начать работу.
– Мы можем приняться за дело уже сейчас, – подхватил Шубункин. – Я понимаю этот инфойвер, – и он протянул руку.
Болдуэн достал из кармана рубашки зеленый пластиковый квадрат, по размеру не превышавший изоляционную плитку на кораблях-челноках такого же типа, как и "Энтерпрайз", в двадцатом веке, а сейчас подобной плиткой была отделана комната отдыха, и протянул его Шубункину.
Дейта пояснил:
– Это только копия, а оригинал инфойвера хранится в сейфе, в офисе лейтенанта Ворфа.
– И это правильно, – согласился Шубункин, – сведения, собранные в течение шести месяцев работы, стоят того.
– Включая, – продолжил Болдуэн, подняв палец, – все сведения, собранные в компьютере чужестранцев.
– У вас была возможность списать их программу? – Шубункин был явно поражен.
– Все виды работ.
Неодобрительная, слегка смущенная улыбка Трой сейчас была похожа на улыбку Болдуэна.
– Джентльмены, объем работ и время, в течение которого вы должны сделать это, вам определены. Пожалуйста, приступайте.
Монт и Шубункин встали одновременно и, коротко откланявшись, направились к двери, которая, мигнув, отворилась. Они остановились.
– Идете, профессор?
– Через минуту. Я хочу поговорить с Жан-Люком, э.., с командиром.
– Мы будем на палубе номер пять в лаборатории экзобиологии.
– Я приду, – оживился Болдуэн.
Когда дверь за Монтом и Шубункиным закрылась, Болдуэн развел руками и улыбнулся. Консул Трой встала и пожала руку профессору:
– Пойдемте Дейта.
– Капитан? – не понял тот.
– Мне кажется, – сказал Пикар, что профессор хочет поговорить со мной наедине.
Слегка сконфуженный, Дейта вышел вместе с Трой.
Болдуэн подошел к автомату раздачи пищи и произнес:
– Рэнди Йомон.
Он вопросительно взглянул на Пикара, и тот согласно кивнул.
– Два, пожалуйста, – сказал Болдуэн.
Несколько секунд спустя на подносе появились два высоких запотевших стакана с красноватым дымком над нами. Отдав один капитану, Болдуэн уселся на место Дейты. Они выпили за добрые старые времена, и профессор сказал:
– Тебе идет командовать, Жан-Люк.
– Точно так же, как не подходит это тебе. Но тебе это и не надо. Ты всегда прочно стоял на ногах. Слава. Удача. Приключения. Ты всегда повторял, что мечтал о такой жизни.
– Верно. Но в ней, к сожалению, есть и враги. – Он отпил глоток вина. – Вкусно.
– Враги? – переспросил Пикар. Болдуэн продолжал потягивать вино.
– Я пробовал сделать алкогольный напиток на Тантамоне-4 из некоторых растений. Ничего не получилось. То ли сахар у них другой, то ли еще что-то... Я так и не понял, в чем причина.
– Ты знаешь, что я был экзологом очень длительное время, и без особого труда многих могу стереть в порошок.
Пикар молча ждал.
– Многие ненавидят меня за то, что где-то я был первым, – первым открыл что-то, первым пришел к правильному выводу, послал сведения и артефакты в Звездный Флот и музеи Федерации вместо того, чтобы продать их за большие деньги перекупщикам.
– Сколько их?
– Много, – ответил Болдуэн, со стуком поставив стакан с вином на стол. Немного помолчав, Пикар сказал:
– Итак, ты хочешь выйти из игры?
– Я хочу умереть в своей кровати, а не в каком-нибудь заброшенном уголке, куда пошлет меня музей. – Он сделал большой глоток и добавил: