-- Если интересуешься в смысле того, можно ли мне уже пить спиртное, ответ -- да! И даже нужно. А что, Дамблдор приготовил угощение?
-- Гарри! Помолчи уже, ты, несчастный, опустившийся человек...
-- Одни работают на гордости, другие на амбициях. А я -- я уникален, Гермиона. Я работаю на спирту.
Но дальше до самого кабинета директора не было уже ровным счетом ничего интересного, потому что Гермиона тащила меня по дряхлым скрипящим лестницам, будто ракета-носитель, отправляющая на орбиту ценный груз, и отключить ее огненную целеустремленность было невозможно, как я убедился. Ладно, давайте уже поговорим с нашим славным директором; если повезет, он тоже будет нетрезв и рассеян, и угостит коробкой конфет или мясной нарезкой из холодильника, которые ему постоянно приносят аспиранты и журналисты. Дамблдор взяток не берет, как всем известно, но вкусно поесть любит. В этом мы с ним похожи.
У дверей кабинета нас уже дожидался малость помятый, но в целом вполне жизнерадостный Рон. Судя по фруктовому запаху, после драки Финниган все-таки поделился с ним элем. Нет в жизни справедливости, эта страшная правда открылась мне еще в младенческом возрасте.
-- Что там? -- почему-то шепотом поинтересовалась у него Гермиона. Она выглядела бледнее, чем обычно, но все равно красивой до невозможности. Нет, точно сегодня замучу с ней -- вечер субботы для этого, такое впечатление, специально предназначен. Сопру литрушку у ирландца, плюс пощекочу грушу, пролезу на кухню, утащу оттуда сливовых пончиков и устрою романтику под крышей.
-- Да ничего, -- пожал плечами рыжий дуралей. -- Полная тишина. Никаких воплей "спасите-помогите" и ломающейся мебели, если ты об этом. А с ним что? -- кивнул он на меня.
До Гермионы дошло, что я уже с минуту не отрываясь пялюсь на ее коленки, и она издала громкий стон отчаяния.
-- Вот, правильно, -- одобрил я. -- Потренируйся пока, а я вечером проверю. Что, Рональдо, пойдем, что ли?
Я решительно повернул ручку и вошел без стука.
Дамблдор без сознания полулежал в кресле. В клетке беззвучно разевал клюв и дымился несгораемый феникс Фоукс. А посреди кабинета стояла закутанная в мантию фигура. Издавая чавкающие звуки, она медленно повернулась на звук открывшейся двери. На нас пахнуло омерзительным смрадом. За спиной громко сглотнул Рон.
На меня уставился неживыми белесыми буркалами самый настоящий Пожиратель Смерти.
***
Часть 2
Бэмс!
Кулак Гермионы мелькнул так быстро, что я едва его заметил. Правда, это вполне объяснимо тем, что я в этот самый момент как раз медленно моргал. Раннее и малость сумбурное пробуждение сыграло злую шутку с профессором Плейшнером. Да и со мной до кучи.
Пожиратель отшатнулся, его глаза приобрели более осмысленное выражение. Из полуоткрытого рта вывалился на пол обслюнявленный кусок булки.
-- Сколько раз тебе говорить, Малфой, -- с отвращением сказала Гермиона, вытирая кулак, -- не жри этот гадостный фаст-фуд внутри Хогвартса. А тем более в кабинете директора!
Драко безропотно проглотил нецензурщину и остатки бургера, потому что в этот момент Дамблдор зашевелился в кресле, что-то неразборчиво пробурчал и отверз сонные вежды. Феникс перестал выделывать акробатические этюды в своей клетке и замер, как изваяние. Только перья дымились.
-- А? -- неразборчиво сказал директор магической школы Хогвартс. -- Что? Ага... Что ж, я, кажется, немного прикорнул в ожидании...
-- Простите, сэр, -- Гермиона выразила личиком искреннее раскаяние, словно юная школьница из какого-нибудь порнофильма средней руки. -- Это Поттер, сэр. Он никак не желал просыпаться, даже когда я сказала, что вы вызываете нас, сэр.
И торжествующе уставилась мне в глаза после этого, только что язык не высунула. Точно запала на меня, никаких других объяснений просто не может быть.
-- Чистая правда, сэр, -- отрапортовал я, принимая самый свой идиотский вид. -- Однако это случилось только по той причине, что вчера мы с мисс Грейнджер занимались до поздней ночи, да и спали потом плохо... А кроме того, здорово отвлекали все эти летающие и орущие птицы у нас под окном...
-- Вероятно, -- светским тоном сказал Драко, -- ты ожидал встретить в Хогвартсе других птиц. Нелетающих. Пингвинов, вероятно, а может быть, кур?
-- Заткнись, Малфой. Я просто хотел сказать, что их вопли поутру дико мешают спать.
-- Что ж, -- добродушно пробормотал Дамблдор, попеременно закрывая и открывая левый глаз. Может, это азбука Морзе, и он подает мне тайный сигнал? Следует разобраться в этом вопросе. -- Это вполне понятно. Но давайте все же вернемся к причине нашего сегодняшнего собрания. Что вы об этом думаете?
-- Прошу прощения, сэр, -- отчеканила Гермиона, преданно глядя на директора сверкающими глазами и только что не выпрыгивая от усердия из своих тугих трусиков, -- вы же нам еще ничего не рассказали.
-- Неужели? Хм, хм... а ведь верно, не рассказал. Что ж, простите старика. Память дряхлеет, мысли уже не так быстро сверкают под моим древним черепом... к этому следует привыкнуть.
Он безбожно кокетничал и притворялся. В старике было еще жизни лет на сорок.
-- Мне поступила жалоба от мисс Стебль, -- сообщил Дамлдор, забавляясь с фениксом: он просовывал сквозь прутья клетки насаженные на острие волшебной палочки ломтики сырого мяса, птица топорщила перья -- и на выходе уже получался стейк средней прожарки. -- Она говорит, что вы больше не ходите на пары травологии. Что вы можете сказать в свое оправдание?
-- Ничего, -- сказал я раньше, чем Гермиона успела открыть свой прелестный ротик. Идея с Морзе, похоже, не прокатила, сигналы показывали сущую ахинею. -- Это чистая правда. Не ходим.
-- Почему же?
-- Потому что мисс Стебль, возможно, забыла, -- сказал Рон, радуясь, что у него получилось вовремя открыть рот, -- но мы уже на пятом курсе. Травологию же читают до третьего включительно. И, по правде сказать, все растения, которые она могла нам показать, мы уже по сто раз видели, нюхали...
-- А некоторые даже скурили, -- подтвердил я, заработав еще один яростный взгляд от Грейнджер. Драко Малфой заржал. Он был в этом дока.
-- Понимаю, -- сказал Дамблдор. Он медленно жевал кусочек мяса, по комнате витал вкусный дымный аромат. Интересно, куда старикан спрятал спиртное? Не просто же так он тут дремал перед нашим приходом. -- Я передам мисс Стебль ваши ценные объяснения. Но вернемся к главному вопросу.
-- Я не знал, что есть что-то еще, сэр, -- надменно сказал Драко. Он, когда трезвый, всегда жесткий, как баскетбольный мяч. Возможно, я и сам таков. Невозможно вспомнить, слишком давно это было. -- Какая-то свинья снова на нас настучала?
Малфой -- большой филолог и потомственный лингвист, и может изъясняться так, что его слова слушаешь, словно нечеловеческую музыку, вроде "Апассионаты". Сам-то я так не умею, я человек скромный, можно сказать, застенчивый, а кроме того, напрочь лишенный музыкального слуха.
Директор ласково усмехнулся.
-- Не совсем. Ко мне обратился мистер Филч; по какому-то запутанному вопросу ему требуется помощь толковых ребят, как он выразился. Сходите, узнайте -- и по возможности окажите содействие. Я глубоко уважаю мистера Филча, и раз он говорит, что нуждается в помощи, так оно и есть.
-- Сэр, возможно, помощь девочки ему не так уж необходима... -- подала голос Гермиона. Здорово это она придумала: когда выгодно, она хрупкая девочка, а когда нет -- плод любви взбесившейся валькирии и паучихи Шелоб из учебника профессора Толкиена.
Дамблдор оскалился в бороду.
-- Считаю, мисс Грейнджер, напротив, ваше участие там совершенно необходимо. Кто же еще сможет осуществлять от моего лица руководство над этими... гм... самоуверенными молодыми людьми?
Гермиона тут же забыла про свои сомнения.