– Не ну, а слушай, – резко перебила меня хозяйка, – с завтрашнего дня ты начинаешь сбор информации. Я буду говорить, куда и к кому идти, понял?
Можно ли спорить, когда на тебя с бешеной скоростью несется бронетранспортер? Я кивнул.
– Вот и отлично, – повеселела Нора, – завтра и начнем.
На этой фразе моя работодательница вынеслась в коридор и заорала:
– Лена, черт тебя побери, где мое какао?
Я смотрел на захлопнувшуюся дверь. Бывают же такие дамы! Просто ведьма на помеле. Ведь великолепно знает, что я терпеть не могу, когда кто-нибудь зовет меня дурацкой кличкой Вава. Вот наберусь окаянства и выложу ей это прямо в лицо.
Глава 3
Утром я покинул дом ни свет ни заря. В карман пиджака положил крохотный диктофончик, в отличие от Арчи, с которого предлагалось брать пример, у меня не слишком-то хорошая память, лучше подстрахуюсь техникой.
Путь мой лежал к Насте Королевой, ближайшей подруге Риты. Это у нее на вечеринке была в день своей смерти внучка Элеоноры. Настя, как и ее покойная приятельница, считается студенткой, только мне кажется, что на занятия она ходит так же, как Рита, раз в неделю, к третьей паре. И если Маргарите Нора никогда не дала бы умереть с голоду, то на что рассчитывает Настя, мне непонятно. Богатых родственников у девушки нет. Воспитывает ее одинокая мать, неделями мотающаяся по командировкам. Поэтому глагол «воспитывать» тут совершенно ни при чем, Настя растет, словно лопух в придорожной канаве, и мне всегда казалось, что она не лучшая компания для Риты.
Но, как вы понимаете, моего мнения по этому вопросу никто не спрашивал, а Нора позволяла Рите практически все. Она ее баловала совершенно без меры, тот же, кто говорил о Маргарите нелицеприятную правду, мигом становился для Элеоноры врагом. Холодная, расчетливая в сфере бизнеса, она совсем теряла голову, когда речь шла о внучке. Впрочем, если быть справедливым, то Риточка вовсе не была такой уж противной. Избалованной, да, частенько капризной, вздорной, ленивой. Но, с другой стороны, доброй, готовой помочь людям, отзывчивой и совершенно не жадной. Хотя, если разобраться, денег у нее всегда было столько, что Рита не знала, куда их деть, и потом, она их не зарабатывала. А то, что легко достается, мигом тратится.
Припарковавшись около дома Насти, я поднялся на четвертый этаж и позвонил в звонок. Сначала за дверью царило молчание, потом послышался сонный голосок.
– Кого черт принес?
– Открой, Настенька.
– Да кто там?
– Иван Подушкин.
– Сейчас, – ответила девица и загремела замками.
Через секунду дверь отворилась, и на пороге предстала Настасья во всей красе своих восемнадцати лет.
Мне недавно исполнилось сорок, но для Анастасии я глубокий старик, ее мать моложе меня на два года, поэтому девушка воспринимает меня как некое бесполое существо. Настя стояла в коридорчике в коротенькой рубашонке, открывающей ее круглые коленки, довольно глубокий вырез не скрывал стройную шею и высокую грудь.
– Здравствуйте, Иван Павлович.
– Добрый день, дорогая, – ответил я.
– Случилось еще что-то? – поинтересовалась Настя, зевая.
– Можно пройти?
– Ступайте, конечно, – милостиво разрешила хозяйка, – только не пугайтесь, гости вчера были, убрать не успела.
Хорошо, что она меня предупредила, потому что при виде дикого беспорядка я сумел удержать возглас укоризны. Комната походила на трактир, который после трехдневной гулянки покинули гусары. Повсюду: на столе, стульях, даже на полу – стояли грязные тарелки с объедками, чашки и стаканы. Пустые бутылки батареей выстроились у балконной двери, а из железных баночек, заменявших тут пепельницы, просто вываливались окурки. В квартире отвратительно воняло. Я курю, но вонь от окурков просто не переношу, поэтому предложил:
– Настенька, мне кажется, лучше открыть форточку.
– Ни за что, – отрезала девица, – похоже, я простыла, голова болит, и глаза прямо щиплет.
Я хотел было возразить, что это следствие того, что она провела ночь в затхлой атмосфере, вдыхая застоявшийся воздух, но удержался: в мои планы не входило злить Настю.
Устроившись в засаленном кресле, я осторожно спросил:
– Что ты думаешь по поводу кончины Риты?
– Ужас! – воскликнула Настя. – Всех их поубивать надо.
– Кого?
– Пьяных, которые за руль садятся.
– Почему ты решила, что Риту задавил пьяный?
– А кто еще? – захлопала глазами девица. – На поминках все говорили про это. Шофер нализался, и тут ему, на беду, попалась Ритка. Я бы ему яйца оторвала, ублюдок!
Выпалив последнюю фразу, Настя схватила халат и накинула его на плечи.
– Холодно что-то.
Я посмотрел в ее опухшее лицо и вздохнул. Похоже, девчонку мучает жестокое похмелье.
– Скажи, Настенька, у тебя в тот день было много гостей?
– Ну… – забормотала девушка, – Толян приходил, еще Наташка заглянула, а больше никого, тихо посидели, и ведь не выпили ничего, так, ерунду, детскую дозу, всего-то грамм по сто на рыло вышло.
– По сто чего? – решил уточнить я.
– Так водки, конечно, – пояснила Настя, – у нас была одна бутылочка.
Да уж, и впрямь ерунда. Рита обладала редкой устойчивостью к алкоголю и могла безболезненно выпить море горячительных напитков. Очень хорошо помню, как несколько месяцев назад Элеонора с шумом отмечала свой день рождения. Моя хозяйка не кокетка и возраста своего не скрывает, поэтому, недолго сомневаясь, сняла банкетный зал в гостинице «Украина» и собрала двести пятьдесят человек. Естественно, было полно журналистов. Я знаком со многими из борзописцев и совершенно не удивился, когда ко мне, шатаясь, подошел Николай Львов из газеты «Финансовое право».
– Слышь, Ванька, – еле ворочая языком, спросил Николаша, – скажи, вот эта телка кто?
Я проследил за его корявым пальцем и увидел весело смеющуюся Риточку с тарелкой снеди в руках.
– Это внучка хозяйки, Маргарита. А что случилось?
– Ну, герла, – икнул Николай, – прямо мастер! Пили на равных, у меня мозги в узел завязались, а она свежа, словно не ханку, а газировку жрала. Уж поверь, Ванька, баба меня первый раз перепила.
Так что сто граммов беленькой для Риточки не доза.
– И все у вас было нормально? – продолжал я.
– Естественно, – пожала плечами Настя, – посидели спокойно, потом разошлись.
– Кто первый ушел?
– Рита, Толян с Наташкой позже.
– Значит, ничего сверхъестественного?
– Не-а.
– Не ругались?
– Зачем? Просто потусовались.
Понимая, что к Насте сходил абсолютно зря, я спросил:
– Дай мне адрес Толи и Наташи.
– Толян тут живет, – показала Настя пальцем вниз.
– Где? – не понял я.
– А подо мной квартира. Только зачем он вам?
Проигнорировав ее вопрос, я задал свой:
– Теперь подскажи координаты Наташи.
– Чего?
– Ну адрес девушки дай.
– Не знаю.
– Как же так, дружишь с ней, и не в курсе.
– Оно мне надо, – фыркнула Настя, – да никто с ней не дружит.
– Но ведь Наташа пришла к тебе в гости.
– Ну и что?
Я слегка растерялся:
– Ты ведь не всех пускаешь в квартиру, или я ошибаюсь?
Настя встала, схватилась за голову и, не говоря ни слова, вышла в коридор. Через секунду послышался шум воды, и девушка вновь возникла в комнате с огромной, почти литровой, кружкой в руках. Сделав несколько жадных глотков, она утерла кулачком хорошенькие пухлые губки и пробормотала:
– Сушняк замучил.
Да уж, в пьянстве замечен не был, но по утрам жадно пил сырую воду. Но вслух я, естественно, этой фразы не произнес. Настя опять припала к кружке. Я терпеливо ждал.
– Наташка везде с Толяном шляется, – пояснила наконец девушка, – если ее адрес нужно, то у него и интересуйтесь.
– Дай мне телефон.
– Чей?
– Анатолия.
– Так я не знаю.
Честно говоря, ситуация стала меня слегка раздражать.
– Как это?
– Просто, на фига он мне?
– Но, предположим, ты хочешь позвать его в гости…