— Никого мы есть не будем! — возмутилась Букля. — Если мы будем есть всех, кого поймаем, то из кого мы армию наберём? Эй, жабик, пойдёшь добровольцем в нашу армию?
— А если не пойду? Что мне будет? — поинтересовался "доброволец", подозрительно поглядывая на "главного разведчика".
— Сожрём! — радостно заявил кошак.
— Угу... Добровольцем, говорите? — проворчала жаба.
— Конечно, добровольцем, — развеселился Живоглот. — Тебе предоставляется выбор — или ты добровольно идёшь в нашу армию, или мы тебя сожрём.
— Не слушай этого балабола, — горестно вздохнула сова и клюнула нарушителя дисциплины в мохнатое темечко. — Мы не едим товарищей по оружию.
— Не факт, — проворчал Живоглот, потирая лапой пострадавшую голову. — Меня она уже не в первый раз клюёт. Точно, сожрать хочет.
— Я дураков не ем! — фыркнула Букля и обратилась к новобранцу: — Как тебя зовут-то, горемыка?
— Тревор, — ответила жаба и аккуратненько отползла на всякий случай подальше от совы. — И учтите, я — дурак. Полный и беспросветный.
Букля опешила от такого заявления.
— Чего это вдруг? — удивлённо поинтересовалась она.
— Был бы умный — сидел бы в тёплом кармане Невилла и не искал бы приключений на свою голову.
— И чего же тебе не сиделось?
— Так я же — гриффиндорец! Нам законы не писаны. Нас мухами не корми — только дай на свободу вырваться.
— И что же нам с тобой делать, свободолюбивый дурак? — озадачилась Букля.
— Как что? Вы же мне в армию вступить предлагали.
— А что ты умеешь делать? — сова задумчиво осмотрела первое пополнение личного состава.
— Ну, квакать умею, прыгать, мух ловить... — принялся загибать пальчики на перепончатых лапках Тревор.
— Какие ценные способности! — ехидно заметил Живоглот. — Особенно ловля мух.
— А вот ты и так не умеешь! — торжествующе заявил новенький.
— Хорошо-хорошо, успокойтесь! — застонала сова, обхватив крыльями голову. — Берём! Всех берём!
* * *
Появление Пожирателей смерти застигло Живоглота врасплох. Прижавшись спиной к ножке одного из столиков, он растерянно следил за беспорядочно мечущимися в поисках укрытия людьми, за разноцветными лучами проклятий, хаотично перечеркивающими пространство, и лихорадочно пытался сообразить — как вырваться из этого ада, не попасть под случайное заклятие или не быть затоптанным в этой беснующейся толпе.
Неожиданно один из лучей попал в стол, который до сих пор служил ему неплохим укрытием, и хлипкий предмет мебели, крякнув, развалился на несколько частей, только чудом не зацепив перепуганного кота.
Живоглот видел, как, отыскав в этом хаосе Гермиону, Гарри схватил её за руку и аппарировал, как, прикрывая собой Флёр, путавшуюся в пышном свадебном платье, Билл с каменным выражением лица бросал в преследователей заклятие за заклятием, как с отчаянным криком металась Молли, пытаясь отыскать в толпе своих детей, как упрямо сражался Артур, не обращая внимания на кровь, заливающую ему глаза...
И посреди всего этого бедлама стоял парализованный от страха рыжий котик, прижимающийся спиной к жалким обломкам столика, испуганно таращась на царящий вокруг хаос огромными желтыми глазами.
Напряженный, как натянутая струна, Живоглот едва не выпрыгнул из своей шкурки, когда что-то маленькое и юркое запрыгнуло к нему на спину и перебралось на голову. Оцепенев от ужаса, несчастный кот решил, что в такой извращённой форме пришла к нему его кошачья смерть, но тут его по носу щёлкнула зелёная перепончатая лапка, и бодрый голосок проорал ему прямо в ухо:
— Чего стоишь, пень лохматый? Шевели копытами, мой мустанг кривоногий! Поехали!
Оказывается, для того, чтобы заставить кошачьи мозги шевелиться, требовался лишь благотворный пинок, и маленький храбрый Тревор успешно осуществил эту задачу. Умело направляемый жабой, сидящей у него на голове, Живоглот просочился сквозь толпу, как раскалённый гвоздь сквозь кусок масла, при этом умудрившись не попасть ни под шальное заклятие, ни кому-нибудь под ноги.
Выбежав на улицу, Живоглот почувствовал, как свежий ветерок постепенно развеивает туман в его голове, и когда он добрался до раскидистого дерева, на котором восседала Букля, кот уже был почти способен адекватно мыслить.
— Ну, и как это называется, бравый боец Живоглот? — ехидно поинтересовалась сова. — Как ты собираешься воевать, если в первую же минуту битвы впал в ступор и притворился чучелом? Или ты решил, что ты у нас тоже псих неубиваемый? Вон, скажи спасибо Тревору, который, как истинный гриффиндорец без страха и без мозгов, полез тебя спасать.