Гарри поёжился, когда над головой, хлопая кожистыми крыльями, пронёсся профессор зельеварения, на лету сделал резкий выпад и щёлкнул клювом прямо над лохматой кошачьей головой, выглядывающей из корзины.
Гермиона взвизгнула.
— Вот же, чудище слизеринское, — сердито проворчал Гарри, нежно прижимая к себе подругу.
* * *
Влиться в дружный крылато-хвостатый коллектив для Гарри оказалось нелегко. Животные и птицы рассматривали его, словно это он был неведомой зверушкой. Сильно напрягало, что все вокруг беседовали, а он один сидел, как болван, не понимая ни слова. Единственное существо, с которым он мог бы поговорить — маленький василиск, но он при виде Гарри едва не падал в обморок от страха и старался побыстрее сбежать. Можно было, конечно, пообщаться с Добби, но тот в последнее время стал, по всем признакам, ещё более безумным, чем раньше. Тем более, что сейчас он обзавёлся подружкой — Беллатрисой Лестрейндж, которую самозабвенно учил быть хорошим эльфом. Когда Гарри впервые увидел это создание, он не знал — плакать ему или смеяться. И самое забавное было то, что бывшая Пожирательница явно прекрасно себя чувствовала в новой ипостаси.
Гермиона, в отличие от него, в этом зоопарке была как у себя дома. Возле неё постоянно крутились разные зверушки, и ей не нужно было знать их язык — она чувствовала их сердцем. У неё даже появились свои любимчики. Куда бы она ни шла, на её плече постоянно сидел карликовый пушистик, а следом за ней, позвякивая металлической ручкой о каменный пол, плёлся дружелюбный черпачок. Когда его маленькие лапки не успевали за ней, Гермиона брала его на руки, и счастливый Пуп мурчал от удовольствия, как настоящий котёнок.
В такие моменты Гарри ещё сильнее мечтал стать оленем, ну, или хотя бы птеродактилем... Вон, как Снейп круги нарезает. Магловский дельтаплан нервно курит в сторонке...
* * *
Готовились зверушки к битве основательно и добросовестно. Живоглот самозабвенно делал маникюр, оттачивая острейшие когти, саламандра принимала огненные ванны, заряжаясь тепловой энергией, совы учились исполнять финт Вронского, Змей Горыныч прицельно плевался пламенем на дальность. Больше всего хлопот, как обычно, выпало на долю несчастного Снейпа. Теперь, после разоблачения, ему пришлось работать и зельеваром, и птеродактилем по совместительству. Изобретательной сове пришло в голову вооружить своих сородичей флаконами с зельями, способными творить чудеса, будучи сброшенными на головы Пожирателей. А злополучному профессору, конечно же, пришлось эти зелья варить.
Гермиона и Букля разрабатывали стратегический план битвы с помощью Добби в качестве переводчика. И без того неадекватный домовик становился совершенно невменяемым, если в поле его зрения попадал Гарри. Тогда вместо перевода он начинал петь дифирамбы своему кумиру. И в итоге несчастного героя попросили удалиться подальше, чтобы не нарушать дисциплины.
Неприкаянный Гарри бродил по школе, не представляя, чем бы ему заняться, пока его не поймал главный птеродактиль всея Хогвартса и не утащил к себе в лабораторию. Снейпу требовалась помощь в варке зелий. Никогда ещё Гарри так не радовался возможности резать и толочь ингредиенты. Да ещё и в качестве награды за помощь Северус взялся обучать его анимагии. Понятно, что до сражения Гарри не успеет научиться превращаться в зверушку, но, по крайней мере, он уже выяснил, что его анимагическая форма — орёл. Так что у него появился вполне реальный шанс посоревноваться со Снейпом, кто круче летает.
* * *
Все, кто умел летать, отправились в неблизкий путь своим ходом, а бескрылых поделили между собой ездовые животные. На одного фестрала прикрепили большую корзину, в которой устроилась дружная компания из троих представителей семейства кошачьих — Живоглота, Минервы и миссис Норрис, а также крысы Оливии, черпачка и карликового пушистика. На другом фестрале важно сидели Добби и Беллатриса. На гиппогрифе отправились Гарри и Гермиона, как старые знакомые Клювокрыла.
Больше всех пассажиров досталось Змею Горынычу. Прав тащил в зубах корзину с маленьким василиском, Лев — пятерых нюхлеров вместе с их предводителем — Тревором, а Главуне достался беспокойный пассажир. Ему пришлось тащить самую бесполезную собаку в мире. Клык ужасно боялся высоты, скулил и жалобно подвывал в течение всего полёта. Сверху на Горыныче восседал акромантул Арабунду, крепко вцепившись коготками, чтобы не свалиться.